- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (8) »
Владимир Лёвшин Ноктюрн Пифагора
* * *
© Издательство «Музыка», 1977 г.ОТ РЕДАКЦИИ
В этой небольшой книжке собраны рассказы, написанные в разные годы и адресованные детям разного возраста. Вы найдете здесь и сказку для малышей, и автобиографические впечатления детства для ребят постарше, и фантастическое происшествие, которое наверняка придется по вкусу старшим школьникам — любителям математики. И все-таки есть между этими разнородными сочинениями кое-что общее. Во-первых, — и это главное! — все они о музыке. Во-вторых, сочинил их один писатель. Человек разносторонних интересов и способностей, математик и литератор, автор серьезных учебников и веселых книг для детей, неутомимый посетитель художественных выставок, страстный поклонник театра и музыки — Владимир Артурович Лёвшин одинаково непринужденно общается с читателями взрослыми и маленькими. И все же любовь к детям и редкое умение рассказать просто о сложном делают его прежде всего писателем детским. Достаточно вспомнить его «сказки да не сказки» о математике («Три дня в Карликании», «Фрегат капитана Единицы», «Магистр Рассеянных Наук» и другие, вышедшие в издательстве «Детская литература»). Конечно, математика — основная профессия В. Лёвшина. Но не менее увлекательно пишет он и о театре, и о музыке… Впрочем, в этом вы убедитесь сами, прочитав сборник музыкальных историй «Ноктюрн Пифагора».МАЛЕНЬКАЯ ВОЛШЕБНИЦА
В одном городе все жители без исключения были музыкантами. Колбасники и портные. Пирожники и сапожники. Учителя и школяры. Пожарные и трубочисты. Каждый обязательно играл на каком-нибудь инструменте. Кто хуже, кто лучше, зато все! Однажды ночью, когда люди уже спали, музыкальные инструменты взбунтовались. И то сказать: не очень-то весело помалкивать с утра до вечера в душных чехлах и тесных футлярах, покуда хозяева заняты своим основным, дневным ремеслом. То ли дело попасть в консерваторию и сыграть там в симфоническом оркестре! И вот инструменты покинули свои привычные места и двинулись к зданию консерватории. Их было так много, что у подъезда началась настоящая давка. Контрабас едва не проткнул своим острым штыком живот толстому Барабану. Фагот в суматохе налетел на Тарелки. Те со страшным грохотом упали и наверняка разбились бы вдребезги, если б не были металлическими. А тут еще по ним пробежала огромная Туба. — Вы не Туба, а тумба! — в сердцах воскликнули Тарелки. — Пропустите, пропустите меня! — на высокой ноте умоляла Скрипка, очень нервная особа. — Почему это я должна пропустить вас! — недоумевала другая Скрипка. — Потому что я Первая, а вы Вторая! — Воздуху, воздуху! Задыхаюсь! — пыхтел Тромбон. Контрабас волчком вертелся на своем штыке и встревоженно гудел: — Куда запропастился мой Смычок? Вот непоседа! Вспомнил, что оставил дома канифоль — и был таков! А я? Как я буду играть без моего крошки? — Обойдетесь и без Смычка, — съехидничал Альт. — В симфоническом оркестре у контрабасов не так уж много дела. — Мама, а почему у меня нет смычка, а одни только дырочки? — спросила самая маленькая из всех, Флейта-пикколо. Она была очень любопытная. — Не задавай глупых вопросов, — одернула ее Флейта-мама. — Подрастешь — узнаешь. — Смотрите, — щелкнул камышовым язычком Гобой, — кто-то потерял Сурдинку. — Отдайте! Это моя Сурдинка! — возвысила голос Труба. — Ха-ха-ха! — звонко расхохоталась Арфа. — А я-то собиралась ее съесть. Она так похожа на грушу. — Спутать Сурдинку с грушей! — возмутилась Первая скрипка. — Какое невежество! Сурдинкой можно причесывать струны. Она похожа на гребешок. — Нет, на грушу! — упорствовала Труба. — Мне ли не знать! — Не спорьте, — вмешался рассудительный Тромбон. — Обе стороны правы. У вас, Труба, Сурдинка похожа на грушу, а у вас, Скрипка, на гребешок. Каждый играет под свою сурдинку. Иначе было бы неинтересно жить на свете. — Мама, а почему у меня нет никакой сурдинки? — приставала любопытная Флейта-пикколо. — Не задавай глупых вопросов, — привычно отмахнулась Флейта-мама. — Подрастешь — узнаешь. Тут зазвенели Колокольчики, да так громко, что ничего уже нельзя было разобрать. Наконец, все поднялись по широкой лестнице и впервые в жизни вошли в зал консерватории. Здесь, на середине сцены, на небольшом возвышении стоял пюпитр, а на пюпитре лежала маленькая деревянная Палочка. Да, да, самая обыкновенная Палочка. Скромная и молчаливая. — Что за смешной инструмент? — удивилась Валторна. — Какой же эго инструмент! — фыркнул Фагот. — Наверное, здесь работал мой хозяин, столяр, ну и намусорил. А уборщица не заметила. — Может быть, это моя запасная Палочка? — взволновался Барабан. — Ударьте-ка ею по моему животу! Сильнее, сильнее… Нет, это не моя Палочка. Я ничего не чувствую. — Уважаемая Палочка, — вежливо обратился к ней Альт, — почему вы молчите? Расскажите что-нибудь о себе. Но Палочка — как в рот воды набрала! — Она немая! — сострил Корнет-а-пистон. — Конечно, немая, — серьезно подтвердил Гобой. — Разве не видите? У нее нет язычка.— Разговаривать можно и без язычка, — наставительно заметила Виолончель, — были бы струны. Но у нее их нет! — Так что же она делает здесь, в обществе таких высокомузыкальных инструментов? — недоумевала надменная Арфа. И тут заговорил Орган — самый большой и самый мудрый из собравшихся, к тому же постоянный житель этого зала. — Друзья мои! Музыка прекрасна. Музыка доставляет большую радость Человеку. Более того: она делает его счастливым. Музыку сочиняют композиторы. Исполняют ее музыканты. А помогаем музыкантам мы, музыкальные инструменты. Это чудесно. Более того: это почетно. Есть чем гордиться! И все-таки… Зачем смеяться над этой маленькой бессловесной Палочкой? Ведь вы ее видите впервые и ничего о ней не знаете. Конечно, она молчалива и не умеет издавать музыкальные звуки. Зато она может заставить звучать вас. — Ну уж нет! — решительно пробасил Геликон. — Меня силой звучать не заставишь. — Играть из-под палки? Никогда! — трагически взвизгнула Флейта-мама. — Никогда! — подхватила Флейта-пикколо. Бляммм! Это опять упали Тарелки. — Слышали? — торжествующе закричали они. — Теперь все знают, что мы можем играть сами! Без людей и без палок. — Но это же не музыка! — сердито прогудел Орган.
Как долго продолжался бы этот спор, сказать трудно. Но тут послышались человеческие голоса, и в зал вошли хозяева
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (8) »