- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (7) »
Рэй Брэдбери Долгая ночь
Ray Bradbury The Long Night
© Перевод: А. С. Мельников.
Перед жилым домом собралась наша обычная компания: Гомес, Тони, Барон, Сэм Песочный человек и другие. Тони по привычке скакал на одной ножке, то и дело ударяя меня по руке. Наконец мне это надоело, и я сказал ему, если он не прекратит, я сделаю из него отбивную. Тони рассмеялся, широко открыв рот, так что стали видны его большие белые зубы. И начал вместо меня бить по руке Барона. Барону это не понравилось, и он довольно сильно шлёпнул Тони. Тони заорал и подступил к Сэму, уже изрядно глотнувшему рому, и принялся наносить ему быстрые лёгкие удары. Дело было вечером, в октябре. В такие вечера и случаются всякие истории. Бывает, кого-то изобьют, а другим и дела до этого нет. Мы ждали появления Руди Вердугоса. Он сидел в забегаловке через улицу, откуда доносились звуки музыки. Звуки эти были красными, зелёными, голубыми, розовыми — как лампочки, которые вспыхивали на панели музыкального автомата. Мы топтались на тротуаре, демонстрируя прохожим наши широчайшие брюки с моднейшими отворотами, а также кожаные сандалии — гуарачи — цвета спелого апельсина. На мне была новая чёрная рубаха. — Привет, — сказал появившийся наконец Вердугос. В чёрной спортивной куртке, буквально висевшей на его тщедушном теле, Вердугос был парень с огоньком, и за это мы его любили. — Руди, Руди, Руди! — заговорили мы все наперебой. Он был старше нас. — Ладно вам, заткнитесь, — сказал он с улыбкой. Мордочка у него была узкая, крысиная, а изо рта торчали мелкие острые зубки. — Что вы тут делаете, ребята? — Тебя ждали, Руди, — отвечали мы хором. — Да? — удивился он. — Ладно, я вам кое-что покажу. Мы взглянули на его вытянутую вперёд ладонь. На ней лежал кастет. — Что это? — полюбопытствовал кто-то из нас. — Эх ты, недоумок, — сказал Тони. — Это кастет из латуни. Сгодится в хорошем деле. — Такая штука нужна, чтобы как следует поколотить погромщиков, когда те явятся сюда и станут срывать с нас, пачучос[1], одежду, — спокойным тоном объяснил Вердугос. Глаза же его при этом горели. — Это ещё ерунда. У меня надёжные связи. — Вот это да… — удивились парни. Я же не проронил ни слова и только наблюдал за ним. — Держитесь ко мне поближе, — самым серьёзным тоном продолжал Вердугос. — И старайтесь немного заработать. Тут появились трое пьяных, которые громко распевали какую-то песню, шагая вдоль Темпл-стрит. Вердугос окинул их презрительным взглядом. — Паршивые гринго, — выдавил он из себя. — Вот что я вам скажу: сегодня ночью здесь будет потасовка. — Да!.. — дружно подхватили мы. — В газетах пишут, — сказал я, — что прошлой ночью на берегу пачучос пырнули ножом какого-то матроса. — Не верь ты этим газетам, — отрезал Вердугос, сверкнув глазами. — Мы имеем право здесь жить! Разве нет? — Конечно, конечно, Руди, — сказали мы не вполне уверенно. Я чувствовал себя одиноким. Внезапно мне показалось, что я не знаком с этими ребятами. Я вообще толком никого не знал. Ни Тони и Гомеса, ни Вердугоса с Бароном. Не понимал, на кой чёрт им нужны были их дурацкие причёски, зализанные назад чёрные, сверкающие, как у селезней, волосы. Кто-то вскрикнул. Откуда-то повалил дым. Люди забегали вокруг трёхэтажного здания, словно тараканы. Из подвального помещения полыхнуло пламя. Его красные языки взметнулись вверх, охватив старые побелённые сухие доски дома. Я услышал крик моей мамочки. Я тоже крикнул ей в ответ и помчался вдоль аллеи. — Не бойся, мама! Не бойся! — Позвоните в пожарную команду! — истошно закричал кто-то. Я наткнулся на шланг, которым поливают сад. Вокруг меня суетились люди. Мама уже спустилась на землю с третьего этажа и кричала мне: — Фредди, Фредди, будь осторожен! Будь осторожен! Струя воды из шланга с силой ударила в горящее дерево. Послышалось шипение. Откуда-то донёсся рёв пожарной сирены. Он стремительно приближался, и в следующее мгновение пожарные машины с грохотом подъехали к горящему дому. Кругом забегали пожарные. Я отошёл в сторону, чтобы им не мешать. Вода хлынула из настоящих пожарных шлангов. Вердугос с остальными парнями стояли на тротуаре с краю и смотрели на пожар. Ко мне подошла мама. — Ох, кого-то пожар застал внизу, в подвале! — крикнула она. — Там мёртвое тело! Я схватил маму за руки. Мы стояли и смотрели на дым, сквозь который почти ничего не было видно. Запасные пожарные шланги лежали скрученными в одном месте и были похожи на клубок умирающих змей. Я почувствовал, что меня мутит. Через пять минут из подвала вынесли обгорелый труп. — Кто это? — На балконе второго этажа стояла Фанни Флорианна, громко притопывая ногами. Мы не знали, кто погиб, даже тогда, когда подошли и посмотрели на покойника. Он был весь обгоревший, закопчённый и мокрый, голова превратилась в чёрную головешку. Пожарные вытащили всё из его карманов и узнали имя этого человека. Это был Пескуарра, который делал ароматические свечи для магазина на Олвера-стрит. Мама тяжело переступила с ноги на ногу. — У него была беременная жена, — сказала она. — А теперь он умер… О Боже… Я спустился в подвал. Пожарные уже ушли вперёд и сгребали в кучу разные остатки к одной стене. Всё было обгорелым и сырым. Меня душил дым. Железная дверь бойлерной была открыта. Оттуда шёл тяжёлый запах горелой плоти и волос. Смрад ударил мне в нос, словно кулаком. Я протянул руку и взял клок человеческих волос. И спрятал находку в карман. Пожарные были слишком заняты и не заметили этого. Наверху жена Пескуарры в этот момент увидела обгоревшее лицо своего мужа. И завыла нечеловеческим голосом. Меня пронзила дрожь. Я догадался: кто-то окунул голову Пескуарры в кипящую воду. А затем вытащил его оттуда, бросил где-то и поджёг помещение. Всё было очень похоже на несчастный случай. Не отдавая себе отчёта в том, что делаю, я швырнул мокрый пепел на бойлер. Затем, словно побитая собака, начал тяжело подниматься по ступеням наверх. — Что с тобой? — вскричала мама, с опаской оглядывая меня с ног до головы. — Ничего, — ответил я. — Оставь меня в покое. Спускаясь в подвал, я не рассчитывал обнаружить что-либо особенное. Не думал, что такое может случиться. Мне было просто интересно.Я выпроводил маму домой, а сам пошёл в холл трёхэтажного дома. Там пахло капустой и человеческим потом. Попасть в комнату Пескуарры не составляло никакого труда. Я удивился тому, что смог отыскать её, бродя в дыму. Меня шатало из стороны в сторону. Я и сам не знал, чего я ищу. Теперь
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (7) »