меня простить, госпожа… рефлекс, - и таким же легким движением хвост возвращается к ней в руки.

- Рефлекс? Не бойся, ничего я не сделаю с твоим хвостом. Мне просто интересно.

На ощупь он жестковат. Скорее, как собачий. Ворс толстый, слегка колючий. Забавно. Такой гибкий и упругий одновременно. Посмотреть бы ещё, как он с телом сочленяется. Но лезть к нему под рубашку и сдирать с него штаны – это уже как-то перебор. Он, конечно, раб и возражать не должен. Даже не посмеет. Но от этого тем более так поступать не стоит. А вот уши! Изучать - так по полной! Но она даже не успевает прикоснуться, как оно плотно прижимается к голове.

- Тоже рефлекс, ха-ха?

Она просто гладит его сверху. Вот ухо нежное. Такое же бархатное, как и его голос. Мягкое и пушистое, совсем не как он сам.

- Прошу меня простить, госпожа. Если Вам интересно ещё что-либо, я буду рад Вам услужить.

- Да, интересно. И раз уж ты предложил, то я хотела бы знать, чем Вы отличаетесь от людей?

- Чуть другое строение. Уши, когти, хвост. Несколько более обильный шерстяной покров, нежели волосяной у людей. Лучше работают слух, зрение и обоняние. Могу видеть в темноте. Реакции острее, координация. Сила зависит от конкретной особи, хотя в рукопашную у человека шансов, в любом случае, будет мало. Мы рабы, - закончил он свою краткую сводку.

- Ясно, спасибо. То, что сейчас произошло, останется исключительно между нами, ты понял?

- Да, госпожа.

- Хорошо. Так всё же, имя у тебя есть?

- Рашан, госпожа.

- Чудно! Что ж, Рашан, я очень устала с дороги, так что, когда закончишь с платьями, не мог бы ты организовать мне горячую ванну, а также узнать, когда будет ужин? А, ещё сообщить, когда Господа соизволят вернуться в свою усадьбу. Умммм… да, больше мне, пожалуй, от тебя пока ничего не нужно.

- Как прикажете, госпожа. Всё будет сделано.

-ОН-

Господа вернулись почти сразу же, так что планы несколько поменялись. За ужином он смиренно стоял чуть поодаль от стула своей назначенной госпожи и радовался тому, что его не заставили прислуживать за столом. Стоять, вдыхать все эти дивные ароматы, конечно, удовольствие тоже сомнительное, но и в этом можно было найти свою прелесть. К примеру, господские разговоры. Какое-никакое а развлечение. Иногда даже удавалось узнать нечто интересное, не всегда, но иногда удавалось. Тут главное только было никак не показывать, что ты слушаешь, а то можно было неплохо огрести приключений на холку, но этому он уже давно научился.

Вот и сейчас слушал. Правда, беседа была скучной. Стандартный обмен любезностями, банальностями и попытки приударить за госпожой. Вот только… ну да, жалкие какие-то попытки. Во многом потому, что миледи их никак не воспринимала. Совсем. Изящно уводила тему и в упор не видела. Или отшучивалась. Порой иронизировала, но всё в рамках дозволенного приличия. Она вела себя весьма достойно, спокойно, размеренно, хладнокровно даже в какой-то мере. Вежливо и отстраненно одновременно. И сложно поверить, что эта женщина ещё пару минут назад с энтузиазмом ребёнка таскала его за хвост и пыталась подёргать за ухо. Да уж. Вот как так можно? Что он, игрушка плюшевая? Хотя, о чём он? Для неё - игрушка. Радоваться надо, что хоть в штаны не полезла, а то как же не посмотреть, откуда этот хвост торчит!

А ещё он узнал, что её зовут Эдена. Так смели обращаться к ней господа. И всё ждал, когда она попросит его заменить. Что скажет при этом, и насколько сильно рассердятся господа. Но ужин закончился, а данный вопрос так и не всплыл. Странно. Что ж, послужит ещё немного.

И особенно странно было, когда на лестнице она резко затормозила, повернулась к нему и сказала: “А тебя же покормят? Или этим вопросом надо мне озаботится?”. А когда он ответил, что ей не стоит беспокоиться, ещё и уточнила: “Означает ли это, что голодным ты не останешься?”. Приятно, в ту минуту ему было приятно.

Потом, правда, его чуть ли не взашей выставили из купальни, когда он хотел честно исполнить свои… свои?… ну да, уже свои обязанности примерного личного раба и помочь госпоже насладиться ванной. Но его старания по достоинству не оценили. Не очень-то и хотелось. Не беда. Или беда? Да нет, она скорее была удивлена, нежели зла. Хотя это “брысь отсюда” - было несколько обескураживающим. Как кота помойного прогнала. Женщина!

-ОНА-

Когда Эдена, довольная жизнью, вышла из купальни, раба она застала смиренно сидящим в уголочке. Вставать он не спешил. Должен ли - она не знала.

- Разве госпожу не полагается встречать стоя?

- Прошу простить меня, госпожа, - учтиво ответил он, тут же поднимаясь, - я подумал, что для Вас это не имеет значения.

Ага, всё-таки должен, но кто-то нахальничает. А и ладно, ей действительно всё равно.

- Ты можешь быть свободен, - отпустила его она.

- Мне попросить, чтобы к Вам прислали другого раба?

- Что? Зачем? - она в недоумении уставилась на него.

- Вы хотели заменить меня на другого.

- Ааааа, - точно, было дело, - нет, ты меня в полной мере устраиваешь, но на сегодня можешь быть свободен.

- Спасибо, госпожа, - он слегка поклонился и вновь уселся.

Занятненько… Эдена немножко потопталась на месте, созерцая это дивное архитектурное изваяние, раздумывая, как бы тонко ему намекнуть, что из её комнаты тоже “брысь”.

-Рашан,ты можешь быть свободен и идти туда… не знаю, куда вы обычно уходите на ночь.

- Господа велели мне ночевать в Вашей спальне на случай, если Вам что-то понадобиться среди ночи.

- Прелестно! А в моей кровати тебе господа, случайно, не велели ночевать?

- Если… Вам того будет угодно… госпожа.

И опять эта заминка.И опять у него ухо дергается. И хвост. Дёрганный какой. Не хочет, однако.

- Ты бы ещё брезгливо поморщился, когда это произносил, - не удержалась Эдена.

- Прошу….

- Да-да-да, - перебила его женщина, - ты глубоко сожалеешь, молишь о прощении, а забраться ко мне в постель и вовсе мечта всей твоей жизни. Я поняла.

А он опять фыркнул в ответ.

- Посмеиваешься? Слушай, а если мне угодно будет в полной мере. Тебе же на меня смотреть нельзя. Ты как будешь? Глаза закроешь и на ощупь?

- Я…

Он замолчал и задумался. Ну точно задумался. Во, уши настропалил, голову едва заметно на бок склонил. Повиливает