еще пятьдесят долларов».

Большего ночной сторож и в самом деле знать не мог. Тут один корреспондент спросил Мортона:

— Не был ли старый Хоукинс вслед затем убит, мистер? Я припоминаю, что опубликовал такое сообщение.

Мистер Мортон скромно улыбнулся.

— Тогда вы знаете больше, чем я. Мне лишь известно, что на следующее утро его, мертвого, нашел на краю поля аэродрома какой-то крестьянин. Врач установил, что смерть наступила от паралича сердца.

— Но вскрытие показало, что его сердце было совершенно здорово, — снова прервал тот же корреспондент.

— Конечно, но есть яды, действие которых не выдерживает ни одно, даже самое здоровое сердце. А самые тонкие из них при всем желании невозможно обнаружить.

Мортон снова улыбнулся.

— Итак, Хоукинса все-таки убили?

— Это могло произойти, но так как я не могу этого доказать, то и не хочу утверждать. Я не хотел бы опережать действия полиции, — язвительно сказал Мортон. — Ведь нью-йоркская комиссия по расследованию убийств, хотя прошло несколько месяцев, все еще не установила, отчего умер ночной сторож на аэродроме.

Посыпались новые вопросы:

— Кто же мог убить старика Хоукинса? И почему? Ведь никто не знал, что вы будете что-то вынюхивать?

— Вы забываете о телефонном звонке в мою контору, мистер. С того самого момента меня больше не выпускали из поля зрения. Когда я объезжал аэродромы, меня неотступно преследовал какой-то «бьюик».

— Мортон, почему не убили вас вместо ночного сторожа? Ведь для них это было бы гораздо полезнее?

— Я полагал, господа знают, что я постоянно ношу с собой пистолет девятимиллиметрового калибра и, кроме того, метко стреляю.

— А зачем его было убивать? То, что он знал, он уже давно выложил вам. Бессмысленно было убивать его.

— Вы находите? А я — нет. Был бы Хоукинс сейчас жив, он стоял бы здесь и подтвердил бы вам мой рассказ. Тогда вы не стали бы задавать мне так много недоверчивых вопросов. Разве это не повод? Ведь в то время еще не знали, как далеко я пойду в своем расследовании.

Прежде чем продолжать рассказ, Мортон вынул из своего портфеля несколько газетных статей. Он прижал их к пуленепробиваемому стеклу и сказал поясняя:

— Помните эти два ограбления банков пару лет назад? Репортеры сидели слишком далеко от кабины, чтобы иметь возможность прочесть текст. Однако когда они начали протискиваться вперед, поднялись четыре человека, вытащили из карманов снятые с предохранителей кольты, направили их на репортеров. Один из этих людей хрипло я коротко бросил:

— Сидеть на местах!

Мортон извинился:

— Простите, об этом я не подумал. Тогда я лучше скажу вам, о чем здесь идет речь. В мае 1955 года на Гаити, в Сантьяго де лос Кабальерос, вооруженными бандитами был ограблен филиал «Ройял бэнк оф Канада», а через два дня — контора выдачи зарплаты компании «Юнайтед фрут». Почти все из вас, конечно, подробно информированы об этом и, вероятно, помните эти случаи.

Толпа репортеров рассеялась. Все разочарованно заняли свои места. Разумеется, все знали эту историю. В руки бандитов, оставшихся неизвестными, попало тогда свыше миллиона долларов.

— В таком случае вам известно, что преступники до сих пор не пойманы. Доминиканская полиция была не в состоянии сделать этого, хотя имелись фотографии гангстеров и были известны номера автомобилей, которыми они воспользовались, а также калибр примененных ими пистолетов. Ведь оба финансовых заведения были снабжены на случай ограбления потайными фотокамерами. Если, несмотря на такие улики, преступников все же не поймали, то можно было предположить, что в этом деле что-то нечисто. Во всяком случае, так рассудили компании и организовали с помощью своих собственных агентов тайное расследование. Одним из агентов был я.

— Что же выяснили ваши супердетективы?

— Что грабители банков принадлежат к личной охране президента и имеют хорошего «ангела-хранителя» — брата его превосходительства, генерал-майора Верджилио Трухильо.

Несколько секунд в огромном зале царила тишина. Потом на человека в застекленной кабине посыпались вопросы: «Где доказательства?», «Свидетели есть?», «Почему это замалчивалось до сих пор?», «Знает ли об этом правительство?»

Мортон театрально поднял руки.

— Подождите, не все сразу. Вы, а также государственный департамент и ФБР получите фотокопии с протоколов свидетельских показаний после пресс-конференции. А молчал я так долго потому, что для свержения диктатора требуется нечто большее, чем доказательство, что его брат — грабитель банков. А потом, не забывайте одного: страна, в которой хоть и происходят такие вещи, является членом Организации Объединенных Наций. Президент Трухильо — антикоммунист! Доминиканская Республика в любой битве за голоса с нерушимой верностью выступает против русских на стороне Соединенных Штатов. Мы заключили с Трухильо военное соглашение, которое позволяет нашей армии воздвигать на территории Доминиканской Республики ракетные базы, радарные станции, укрытия для подводных лодок.

В первом ряду поднялся маленький полный человек, демонстративно сунул в карман свой блокнот и раздраженно крикнул Мортону:

— Избавьте нас от политических трактатов, мистер. Если вы ничего не смогли сделать против Трухильо, то не устраивайте театра. Я не хочу красть у себя время.

Двое из охраны, не говоря ни слова, усадили страдающего одышкой редактора газеты на место и не очень дружелюбно дали понять, что до окончания конференции никто не должен выходить из зала.

Майк Мортон продолжал свой доклад:

— После того как я коротко указал на трудности, которые мне предстояло преодолеть при выполнении задания, хотелось бы теперь перейти непосредственно к расследованию дела Галиндеса. Как уже было сказано, мне стало ясно, что Галиндеса, живого или мертвого, в Штатах не найти.

Однако самолет, на котором его увезли из Нью-Йорка, не мог совершить беспосадочный полет до Гаити. Он обязательно должен был приземлиться где-нибудь в Штатах, чтобы заправиться горючим. Я вычитал это из ежегодного календаря авиационной промышленности. Кратчайший маршрут Нью-Йорк — Гаити проходит над Каролиной, и я рассчитал, что машина должна была сесть где-то в районе Майами. А там имеется достаточно частных аэродромов. Поэтому я прежде всего отправился в Майами.

А теперь не будем описывать дальнейшие подробности этой показной пресс-конференции и ограничимся изложением дела Галиндеса в таком виде, как его опубликовала