просветлевшем юном взоре заискрилась надежда.

-"А что говорить то надо?" - растерянно забормотал Андрейка.

-"Это ты уж сам, внутри себя нужные слова отыщи. Главное, чтобы душа душу услышала. Искоркой невидимой твоя просьба до них долететь должна - тогда и желанное сполнится" - говорил дед Коваль, хитро прищурившись и чуть заметно улыбаясь. Заметив это, Андрейка громко заговорил:

-"А-а-а! Я по-о-нял! Ты надо мной потешиться хочешь! Мол, совсем Андрейка спятил! С ложками да кружками разговаривает! Да любой, кто от меня такое услышит - со смеху окочурится!"

-"Так почто ж в крик то орать!" - повысил голос дед Коваль, заглушая мальчишку и уже тише добавил - "шепни просто, тихо-тихо, одними губами. Должны они тебя услышать, должны. Не просто так печь в доме вашем тебе жизнь схоронила".

Андрейка смотрел в глаза деда Коваля, не мигая. Не отводя взгляда, он медленно приблизил голову к ложке с кружкой и губы быстро-быстро задвигались, сплетая слова еле-еле различимые для уха. Выпрямившись, мальчишка перевёл взгляд на тарелку, где одиноко лежало последнее яйцо, протянул руку, взял и вопросительно посмотрел на деда.

-"Тюкай! Не робей!" - тот вновь положил перед Андрейкой руку с зажатым в кулак яйцом.

Мальчишка посмотрел на куриное яйцо в своей руке, потом на кружку с ложкой - обхватил их свободной рукой и немного размахнувшись, ударил своим куриным яйцом по куриному яйцу деда. "Круц", Андрейка медленно поднимал свою руку с яйцом, с интересом заглядывая под него - скорлупа на зажатом в кулаке деда Коваля яйце треснула. Дед разжал кулак и стал медленно снимать надломившуюся скорлупу, не уделяя никакого внимания мальчишке, смотревшего на него восхищённым взглядом . Немного погодя Андрейка аккуратно сложил рядом ложку, кружку и не разбившееся яйцо, сполз со скамьи на землю, сделал нетерпеливый шаг в сторону храма, замер, развернулся, склонился над сложенными им предметами, что-то прошептал и побежал к входным дверям недостроенной церкви.

Залетевший внутрь храма неугомонный ветер, от нечего делать гонял по полу древесную стружку. Он затих, как только его одиночество нарушил вбежавший Андрейка. Мальчишка подошёл к расставленным на столике банкам с красками и стал перекладывать их с одного места на другое, каждый раз нежно, двумя руками поднося к своим губам и что-то говоря. Потом пододвинул ближе к столу табурет, сел, сложил руки и закрыв глаза заговорил:

-"Господь мой Боже! Святая Троица..."

******

Оставленный юным собеседником, дед Коваль потонул в своих мыслях. Его пальцы вертели уже полностью очищенное куриное яйцо, силясь отыскать осколки скорлупы. Пять деревенских мужиков, сидящих с другого конца длинного стола, доедали нехитрые кушанья и молча наблюдали за эмоциональным разговором двух поколений. Этих людей дед Коваль стал собирать через неделю после пожара. Увидя, как потянулись мимо его дома телеги с людьми в поисках новых мест и поселений, он пошёл по избам. Кого уговорами, кого наставлениями, а кого пинками и зуботычинами, но набрал 25 человек и пустился с ними в путь по соседним деревням да сёлам - кому крышу перекрыть, кому сруб поставить, кому забор выправить. В оплату просил птицу да скотину живую, зерно да семена. Собрав и отправив назад в деревню несколько загруженных обозов с провожатыми, у него остались только вот эти 5-ть человек.

-"Ты почто эту церкву упёрся ставить?" - завёл разговор один из них.

-"Во-во, холода скоро грянут, а нам ещё избы взамен сгоревших ладить. Что за надобность такая в ней?" - поддержал его второй.

Дед Коваль, медленно поворачивая голову в сторону говоривших, выныривал из своих мыслей.

-"Избы говоришь. В этом году на пепелище ничего ставить не будем. Немного потеснимся друг дружку, да холода переживём. Дух жизни у земли огнём оторван был - ждать надобно. Как только трава да полевые цветы прорастут - значит жизнь вернулась, тогда и избы новые там ставить будем. Жаль деда Рубиля теперь нет, за ним быстрее б справились..." - на последних словах он как-то сник тоскливо глядя перед собой, потом вздохнул, расправляя плечи и поднимая голову добавил - "А церква, церква должна тут стоять..."

Осмотрев получающееся строение с верху до низу вновь добавил : "Должна-а-а..."

После минутной паузы расспросы кузнеца возобновились.

-"Слышь, дед Коваль, тебе пацанёнок родной что ли, ты с ним так нянчишься? Али мы не знаем чего? Так поделись с молодым поколением то" - хитро щурясь, говорили мужики.

-"У-у. Вашими б языками, да скотный двор мести - не сильно спачканы будут" - дед Коваль с укоризной смотрел на говоривших - "Деда Рубиля на мне наказ держится, вот и справлять теперя надобно договор наш".

-"Так значит Андрейка - Рубилёв сын? Что-то я его ни разу с ним не видел".

-"Самый малый он" - кузнец отпил из чашки - "дома по хозяйству больше помогал. А когда огонь лесной явился, их дом первым на его пути от леса оказался, вот они всей семьёй и двинули ему на встречу - деревья валить, чтобы тот стороной деревню обошёл, да так и сгинули в пожаре том - не сдюжили. А Андрейка когда увидел, что дом их огнём заниматься стал, кошку и собаку в охапку собрал и в печку вместе с ними забрался. Заслонку изнутри руками держал. Печь то им ещё Кузимич складывал, так чтобы вся семь я на лежанке помещалась, так что топка там просторная. В ней я его на второй день и обнаружил. Собака лаять начала, а я по пепелищу хожу, железо собираю - чтоб не пропадало, и всё думаю - что за изъян такой у меня в ухе приключился. Смотрю, балки обгоревшие заслонку заперли, я их сдвинул, заслонку потянул - оттуда собака и выскочила, а он там полуживой в обнимку с кошкой лежит. В одной руке заслонка, в другой кошка. Уже когда только до кузни донёс, он глаза открыл. Воды испил, да в дальний угол забился и оттуда всё на огонь в горниле, где железо грею, испуганными глазами до ночи смотрел. На следующий день, взял табурет, один шаг отмерил ближе к огню, сел, и опять до ночи сидел глаз не сводил. Я думал, что тронулся парень - не отойдёт, а он на следующий день ещё на шаг ближе табурет переставил. Когда через 7-мь дней, уже возле самого очага сидел, из глаз на огонь только обида да злость выплёскивались".

******

Входная дверь, издав шипящий звук, отделила меня и шум улицы от тихого полумрака кафе-бара "Время местное". Не успел я сделать и пары шагов, как в кармане, издавая вибромузыкальную композицию, опять ожил телефон.

-"Слушаю. Да. Да, скоро буду.., ну, быстрым шагом минут 15-20. А вот именно этот вопрос без моего обязательного присутствия больше никто разрешить не может? Почему это только я могу? Ага. Значит так!

Дорогие мои