сломался. Пошел вот к озеру…

Сердце Анейлы наполнилось жалостью, ей не пришлось все это пережить благодаря Кройду.

— Бедный мой, — девушка склонилась над ним и прижалась щекой к макушке.

— Мне так стыдно перед тобой.

— Тш-ш, давай все забудем и начнем жизнь с чистого листа, — Анейла вдохнула в себя до боли знакомый запах любимого и прикрыла глаза от удовольствия.

— Спасибо, девочка моя, больше я вас не подведу, — поклялся Дагуан, облегчено переводя дыхание.

— Конечно, не подведешь, уж я за этим прослежу, — раздался голос Кройда. — Мои дети будут расти исключительно в обществе излучающих любовь и счастье существ.

Анейла улыбнулась и подняла любимого с колен.

— Пойдем, я познакомлю тебя с сыном.

Миран добрый малыш сразу принял Дагуана как отца и позволил себя потискать. Метаморфиков заинтересовала вторая его ипостась, и они попросили его сменить человеческое обличье, в котором ничего интересного не было. Выполняя просьбу детишек, Дагуан обратился тигром. Малыши впечатлились — огромная зверюга пришлась им по душе, и они накинулись на него, желая поиграть с ним. Дагуан с удовольствием принялся возиться с шустрыми тигрушками. Он чувствовал себя на вершине счастья, теперь у него было все, о чем мечтал одинокими днями и ночами.

Кройд предложил Дагуану место управляющего, ему самому надоело возиться с хозяйством. Отказываться мужчина не стал: бездельничать в ожидании, когда детишки вырастут, было не по нему.

Вскоре после свадьбы Анейла порадовала его известием, что в ней снова зародилась жизнь. Дагуан не смог сдержать слез восторга. Впрочем, новому члену семьи обрадовались все, даже Ир потрогал живот Анейлы и что-то ласково прощелкал.

И царили в доме Кройда любовь и счастье, все так, как он и хотел.

***

В день своего восемнадцатилетия Лрит краснея и бледнея признался в любви своему опекуну и застыл в ожидании своего приговора.

— Наконец-то ты вырос, любовь моя, — Кройд прижал его к себе и нежно поцеловал. — Пришла пора снимать вуаль забвения с твоей памяти, чтобы ты вспомнил историю нашей любви.

— Ты любишь меня не как ребенка? — это все что интересовало Лрита. На слова о вуали забвения он просто не обратил внимания.

— Нет, душа моя, пара моя и бессмертная любовь, — Кройд прижал ладони к вискам парня и легонько дунул ему в лицо. В голове Лрита словно взорвался фейерверк — мир закружился радужным разноцветьем, безостановочно, так что к горлу подкатила тошнота. Судорожно сглатывая, Лрит согнулся пополам и вскрикнул.

— Маленький мой, сейчас, — пробился сквозь мучающую парня дурноту обеспокоенный голос Кройда и к губам прижался стакан. Лрит глотнул живительной прохлады, и внезапно в мыслях наступила полная ясность. Нахлынули воспоминания, как он в прошлой жизни любил Кройда, глубоко, страстно, забывая себя.

— Кройд, ты все-таки вернул меня, а я ведь не надеялся на это, улетая тогда, я думал, вижу тебя в последний раз, — просипел он.

— Как ты мог сомневаться во мне, душа моя? Мне без тебя жизнь не нужна.

— Я простой смертный, — начал Лрит, но демиург не дал ему договорить, нежно прижался к его губам, заставив замолчать.

— Вранил с Райволом обещали подарить тебе бессмертие, если у тебя появится такое желание, — сказал Кройд и опять поцеловал своего любимого. — Как же я рад, что ты наконец-то вырос.

— Почему ты раньше не вернул мне память?

— Неволить не хотел, возможно, в этой жизни ты бы полюбил другого.

— Так ты поэтому постоянно устраивал эти дурацкие пиры с кучей гостей?

— Да.

— Я скучал на них, мне не хотелось никого видеть рядом кроме тебя.

— Я знаю, чувствовал твою скуку и тягу ко мне, но твердо решил дождаться твоего совершеннолетия.

— Ты дождался, — Лрит обхватил его руками и прижал к себе.