завтра или послезавтра я отпущу тебя на охоту. Как тебе такое предложение?

— Уа-у! — кричу я и прыгаю вокруг него.

— Уа-у, — кричит папа. Теперь он кричит в полный голос, и те, кто слышит его, ежатся в страхе.

Они не знают, что мы кричим, когда довольны. Когда нам весело и хорошо. А вот на охоте мы как раз молчим. Мы молчим и транслируем. Все вокруг слышат, что вот там, неподалеку, сломал ногу козленок. Или даже молодой бычок завяз в болоте. Так все слышат. И бегут к цели. А там нет никакого козленка или бычка. Там папа. Он спокойно выбирает из сбегающихся добычу по себе и забирает ее. Папа сильный. Он, наверное, сможет в одиночку взять целого гханга. И тот даже не поймет ничего, пока последняя кровь не покинет его тело.

А я еще маленький… Но тоже что-то могу!

— Я тут уже присмотрел, — говорит папа. — Через два двора от нашего нового — большая семья. У них целых пятеро детей. Есть даже младше тебя. Это интересно?

— Уа-у! — кричу я и выпускаю когти.

— Но только одного, ясно? Мы хищники, но не убийцы.

Понятное дело. Мы — хищники!