а у него ни фонаря, ни спичек. Он на мгновение высунулся, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть. По крайней мере, теперь знал, что у порога никто не стоит и что в доме можно видеть - лунный свет попадал через крупные щели в оконных досках. Он решился - лег за порог, как за бруствер. И стал вглядываться…

Комнат в доме не было, деревянные перегородки, видимо, разобрали на дрова. В доме ничего и никого. Он поднялся и бесшумно вошел. Никого и ничего - лишь грязная бумага, стружки да колючки сухой травы шуршали под ботинками. Петельников еще раз пересек дом и вышел на лунный свет.

- Перегрелся я, - сказал он громко, швырнул трубу в кусты и зашагал к поселку.

Он проспал до полудня. Хозяйка даже заглянула в окно - жив ли постоялец. Постоялец дышал и даже открыл глаза. Первая его мысль была о кошмарном сне, который привиделся от вчерашней жары, - луна, заброшенный дом, большой глаз… Но на стуле лежали джинсы, испачканные мелом.

В комнате нагнеталась духота. О загаре сегодня нечего и думать. Ему казалось, что он похож на того человека без кожи, рисунок которого он видел в медицинской книге - лишь красные мускулы. Загорать нельзя, но купаться можно.

Он встал, почистил зубы, побрился, взял полотенце и пошел к морю…

Петельников кивнул девушкам, которые лежали там же, словно и не уходили. Он разделся.

Море смыло жжение. Мускулы сразу ощутили сами себя, свою энергию и силу. Эта сила, видимо, передалась голове, которая вдруг заработала, как свежая…

Допустим, ночью почудилось от перегрева. Это у него-то? Да, он терял под ударами сознание, но лица нападавших запоминал. А если мистика? Он не верил в сны, в гадания, в приметы, в телекинез, в летающие тарелки… - вот только в интуицию. Значит, глаз был. Может быть, отпускник, не отыскавший комнаты в поселке. Почему же доски? И не спит по ночам? А если это автор записки, «заточенный», то почему же он не закричал?

В мозгу появилась мысль: пойти в милицию, к коллегам. Глупости. Что он им скажет? Ну, дадут ему в помощь, как не знающему местных условий, молоденького оперуполномоченного, у которого свои дбла, заявления, жалобы… А скорее всего нет там ни черта. Блажь напала, по службе соскучился.

Но все же нужно сходить туда засветло и тщательно осмотреть дом.

Петельников вышел из воды и опустился рядом с девушками.

- А вы солнышка не боитесь?

- А мы местные.

- Как местные?

- Работаем вон там…

Черненькая махнула головой, и крылья-волосы закачались над галькой, показывая направление. Наверху, на горе, белел санаторий.

- Но вы же весь день загораете!

- У нас вечерние смены.

Медузочка безмолвствовала.

- И как там кормят? - вдруг спросил Вадим, вспомнив, что еще ничего не ел.

Черненькая оживилась:

- Исключительно калорийно.

- Это значит как?

- Много витаминов, белков, вкусовые качества…

- Понятно. А что на первое, второе, третье?

- Меню очень разнообразно.

- А пельмени есть? - поинтересовался он своим любимым блюдом.

- В рационе номер три.

Медузочка так и молчала, что-то рассматривая в море, на самом его горизонте. Видимо, умница - только умные люди умеют так молчать.

- Вы нам даже не представились,- обидчиво сказала Черненькая, двигая к нему полиэтиленовый мешочек с вишнями.

- Спасибо. - Он взял вишенку, потом вторую, и сразу набил оскомину. - Разрешите, я буду вас звать Негритянкой, а вас - Ме-дузочкой?

- А мы вас Индейцем, - наконец-то подала голос Медузочка.

- Неплохо, - заметил Петельников.

- Краснокожим Индейцем.

- Пожалуйста, - согласился он.

- Вот и познакомились, - сказала Черненькая тусклым голосом - так, мол, не знакомятся.

Вадим увидел, как рядом с его полотенцем деловито располагается парень - отдыхающие прибывали, надеясь на послеобеденную прохладу. Вот этот парень ему и нужен. Невысок, худощав, но крепок. Спортивная стрижка, короткая. Малозагорелая кожа, красноватая, видимо, недавно приехал. Ему лет двадцать.

Общественность в глазах Петельникова значила много. Он частенько брал на задание дружинников или ребят из оперативного комсомольского отряда. Так почему не пригласить этого парня для осмотра заброшенного дома? Если, конечно, тот согласится. Если, конечно, тот мужчина. Узнать несложно…

- А не пополнить ли нашу компанию четвертым? - предложил он девушкам.

- Этим? - Черненькая кивнула на новенького.

- Как вы его назовете? - спросила Медузочка.

- Бледнолицый, - предложил Петельников, встал и направился к парню.

Но Бледнолицый нацепил маску с трубкой, подошел к берегу и сразу нырнул в мелководье, исчезнув в воде, словно уполз по дну. Хорошо, парень любит физкультуру.

Петельников сел на полотенце и обозрел его вещи. Одежда, сандалии, сумка, две книги… Интересно, какие? Он распластался и чуть прополз, рассматривая гальку, - ему и правда нравились серые отшлифованные поверхности, причудливо расписанные прожилками кварца и кальцита. У самой одежды Бледнолицего Вадим поднял невзрачный камешек и глянул на книги - «Искатель» и «Желтый пес» Сименона. Да этот парень жаждал приключений!..

Когда он вышел из воды, Петельников лениво спросил:

- Как температура в глубинах?

- Нормальная…

- Книги здесь достал или с собой привез?

- Здесь достанешь…

Они разговорились - отдыхающие знакомятся быстро.

Через двадцать минут Вадим уже знал, что Олег приехал из Сибири, работает в леспромхозе и хотел бы познакомиться с Медузочкой или Черненькой.

- Тут погода любовная, - засмеялся он, обнажая белые крепкие зубы, которыми хоть проволоку перекусывай.

- Детективы уважаешь? - спросил Петельников, показывая глазами на книги.

- А то.

- Сам бы хотел дельце распутать?

- Мало ли чего б я хотел… Директором стать, к примеру, а приходится древесину валить.

- Тогда слушай, - заговорил оперуполномоченный строгим и напряженным голосом.

Олег сидел вроде бы спокойно, но глаза под белесой челкой заблестели любопытством и слегка задергалась кожа на скулах. Он уже не смотрел на девушек да и моря не замечал.

- Даешь, - вздохнул Олег завистливо.

- Пойдем вместе?

- Сейчас? - он скрипнул галькой.

- Пусть жара спадет. К вечерку…

Они договорились встретиться у столовой под кипаоисом.

- Индеец! - крикнула Черненькая.

- Только окунусь, - тоже крикнул Петельников, е 1ял у своего нового приятеля маску и нырнул подальше, в глубину. И очутился в зеленом зале, в котором были развешены голубые причудливые светильники - медузы парили рядами. Видимо, их гнал поднявшийся ветер.

Плыл Вадим в охотку.

Петельников убедился, что на юге понятие «вечер - зыбкое. Он пришел в назначенный час и был удивлен невесть отк›да