как уходит из него жизнь. Ничего более страшного он в жизни не испытывал.

Внутри была пустота. Всё стало на свои места. Пока он искал на Марсе руду, рядом с ним КСС — Комитет Стратегического Сдерживания искал старый сейф коммунистической партии. Он ел, пил, травил анекдоты, костерил с ними правительство, а Айно и Карим писали рапорта Болотову, который, оказывается полковник. Как жить, если вокруг каждый второй комитетчик? Сегодня ему приказали искать золото партии, а завтра прикажут найти врагов среди своих.

Максим осторожно отпустил Карима, включил прожектора внешнего освещения. Картина полного разрушения стала более очевидна — тяжёлый зонд с Капы врезал по кабине американцев, смял солнечную энергостанцию и валялся неподалёку, целый и невредимый.

«Вот и всё, енотики штатовские, отбегались. Хотя, какие вы енотики? Крысы вы. Хотели стащить чужой сыр. Вы что, лучше нашего КСС?». Эта простая мысль заставила его вздрогнуть. Если бы не Айно и Карим, он бы вернулся к мёртвому, остывающему «зубру». Американцы бы спокойно снялись и уехали со своей добычей.

Невольно Кедров повернулся к Кариму. Тот сидел, наклонив голову. Его мёртвые глаза смотрели на измазанную собственной кровью букву «М». «Мы» — пронеслось в голове у Максима, он тронул кнопку связи. Рокочущий бас Болотова был неукротим:

— Кедров, мать твою через коромысло!