массивнее и уже имели определенные очертания, чем-то напоминающие человеческие. Последней каплей стало появление давно почившего отца барона и его матери. Всю свою жизнь барон знал, что духи и приведения умерших людей не несут живым ничего хорошего, но ведь это был его отец, человек воспитавший, научивший его всему что он знал и его мать, женщина, давшая ему жизнь, не спавшая ночами возле его колыбели, его опора и защита в далеком детстве. Барон сам не заметил, как фамильный клинок оказался в его руке, лезвия светилось ярким белым светом, сигнализируя о присутствии вблизи нечисти. Такой родной и близкий голос неожиданно рявкнул:
– Руби! Руби его!
Барон перевел взгляд на мага. Того всего трясло, тонкие пальцы превратились в длинные паучьи лапы с огромными черными когтями на концах, неопрятная борода шевелилась сотнями тонких белесых щупалец, тонкие губы исчезли, желтые кривые зубы превратились в длинные острые иглы.
– Руби его!
Подчиняясь привычному голосу и команде, барон рванулся вперед, шаг, второй, и буквально в паре шагов от мага, или от того что магом прикидывалось, барон понял, что больше не может сделать ни шагу. Торжествующая ухмылка на лице существа предала ему немного сил, и барон как копьем ударил шпагой прямо в сердце неведомой твари. На несколько мгновений сила, остановившая барона, пропала, клинок в руке вспыхнул белым пламенем, освещая самые дальние углы комнаты, маленькое облачко, бившееся в сетях мага, рванулось к барону, и казалось, окутало его руку, подчиняя ее себе. Шпага взлетела ввысь и с размаху опустилась на тонкую шею существа, перерубая ее. Какой-то миг, голова еще держалась на месте, барону даже показалось, что она сейчас прирастет обратно и он рубанул второй раз, на этот раз не по шее, а по этой омерзительной личине. Со стуком на пол упали две половинки головы, рассечённой почти на равные части. Еще какое-то время шевелились щупальца на одной из них, клацали зубы-иглы, сверкали глаза, как бы обещая и грозя барону всеми карами.
– Немедленно сожги ЭТО! – опять раздался голос отца.
Барон непослушными руками собрал, так заботливо подготовленные тварью, факелы и свалил их кучей на останки. Несколько секунд ничего не происходило, а потом факелы ярко вспыхнули и через пару секунд только пепел и противный запах напоминал о том, что здесь произошло. Барон перевел взгляд на Дух своего отца. Он уже успел взять себя в руки и прекрасно осознавал, что если бы он хотел, то уже давно причинил бы ему вред. А значит можно и немного поговорить.
– Отец?
– Что не узнал?
– Тебя тяжело не узнать. Спасибо за помощь.
– У нас мало времени. Душа Алики отдала нам всю свою силу, чтобы мы спасли тебя и нашего внука. Так что, благодари не нас, а ее, она пошла на полное развоплощение ради твоей жизни.
– Что будет с Сергаром?
– Возьми кристалл твари, положи его на лоб сына и молись.
– Что это такое было?
– Сагди, пожиратель Душ, самое мерзкое порождение Ада. Они не имеют своих тел, поэтому используют чужие, перед этим пожирая Душу. Человеческие тела не могут долго выносить в себе присутствие Души Сагди и начинают трансформироваться. Если до момента окончания трансформации Сагди не находит себе нового тела, то его Душа возвращается в Ад на перерождение и служение более высшим существам, только в качестве вознаграждения Сагди сможет опять вернуться в Мир живых. Все, наше время вышло. Позаботься о нашем внуке и Замке, их Души сильно изранены. Я не знаю, что успела сделать эта Тварь, поэтому будь снисходителен к сыну. – в этот момент от распростертого на полу тела раздался тихий стон, а за ним вопль полный боли. Тело выгнулось дугой, да так, что барон с огромным трудом смог удержать кристалл на лбу сына. Прошло всего одно мгновение, тело юноши расслабилось, а веки дрогнули и начали приподниматься. Из-под них появился ослепительный свет, казалось, что на месте глаз горят два Солнца. Но длилось это совсем не долго, пять-шесть ударов сердца и свет исчез. – Ладно, пусть будет так. – расслышал барон тихий шепот Духа. – Береги сына и прощай.