поднималась невысокая худенькая девушка с коротко остриженными светлыми волосами. Даже в стальном доспехе она казалась невесомой, и непонятно было, как не падает под весом амуниции, и что за силы позволяют ей с легкостью нести длинное копье с широким, похожим на лист подорожника наконечником.

Обескураженные дивным зрелищем арбалетчики без слов расступились в стороны, пропуская ее и связанных воздухом итер-са.

— Эсея, — покачал головой чужак в маске. — Разве я не говорил не вмешиваться?

— Разве я обещала слушаться? — пропела девушка.

Белокосый альв встретился с ней взглядами и опустил глаза.

— Эта война коснулась всех, отступник, — резко, насколько позволял тембр голоса, сказала она, успев заметить его удивление. — Было бы странно, если бы сильфы Энемиса остались в стороне. Особенно, если вспомнить, сколько моих братьев и сестер погибло в последнюю волну.

Высказав это, сильфида обернулась к командиру:

— Забираем их в Итериан или снова поступим милосердно?

Тот, кого в Эноле искренне полагали слугой тьмы, не задумываясь, ответил:

— Милосердно.

Но старик-маг не успел обрадоваться, как услышал:

— Казним их здесь.

Человеку сделалось нехорошо. Сказались преклонный возраст, слабое сердце и огромная отдача сил на сооружение бесполезного, как выяснилось, купола. В глазах у мага потемнело, и он упал бы, не придержи его кто-то за плечи. От прикосновения чужих, даже через одежду холодных на ощупь рук стало легче.

— Спускайтесь во двор, — негромко велел, отпуская его, статный юноша в броне, похожей на рыбью чешую. У него была бледная, слегка голубоватая кожа, и светлые-светлые глаза с вытянутыми как у змей зрачками.

«Все-таки нелюди», — подумал старик, послушно сходя вслед за солдатами и пленными итер-са со стены.

В голове у него все перепуталось. Чужаки, хоть и не были людьми, оказались совсем не монстрами, которых он ждал, но от этого делалось еще страшнее. На мгновение вспыхнула в душе слабая надежда, что если внешность захватчиков не соответствует рассказам, то, возможно, и все остальное, слышанное когда-то, окажется выдумкой или преувеличением, но после взгляда на их предводителя надежда эта растаяла без следа.

На широкий, замощенный каменными плитами двор согнали всех магов и солдат Ал-Ферены. Женщин и детей либо не нашли, либо не посчитали нужным привести на запланированную казнь.

Четверку дивных вывели в центр. Вокруг, развернувшись лицом к столпившимся людям, а спинами — к пленникам, выстроилось два десятка вражеских бойцов, а остальные, прохаживались среди обезоруженных защитников крепости.

Воин-орлан остался рядом с захваченными итер-са. Он, женщина с мечом, мужчина с горящими глазами, девушка с копьем и юноша в чешуйчатом доспехе.

— По законам Итериана я обязан огласить обвинение, — громко произнес тот, кого знали в Эноле как вестника тьмы. — Но мы не в Итериане, и я могу не делать этого.

Девушка, которую он называл Эсеей, покачала головой и сказала что-то на непонятном людям языке.

— Хорошо, — с неохотой согласился ее командир. — Пусть так.

Он тряхнул головой, отчего косички-змеи зашевелились как живые, и продолжил, демонстративно повернувшись спиной к приговоренным:

— В ваш мир и раньше являлись пришельцы из нашего, а потому для многих здесь не секрет, что именно Итериан является источником жизни и магии во всех мирах великого древа. А некоторым также известно, что только Итериан стоит между другими мирами и вечной угрозой. Тьма, Великое Ничто, Бездна. Убийственная пустота, цель которой — поглотить все и вся. Иногда враг долгими веками не дает о себе знать, но потом он все равно возвращается. Где-то происходит разрыв на всех пластах реальности, и ничто просачивается в наш мир…

Люди слушали и ничего не понимали. Какое ничто? При чем тут они и их крепость?

— …Около тридцати лет назад началось новое наступление пустоты. Разрывы произошли сразу в нескольких частях мира, целые страны были уничтожены, все народы стихий понесли огромные потери. Прежде Итериан не знал такого, и даже шеары, владеющие силой четырех стихий, мало что могли сделать. Шеар Верден отдал свою жизнь, чтобы закрыть один из разрывов…

— Слава в веках! — гулким эхом пронеслось по рядам нелюдей.

— Слава, — негромко повторил рассказчик. — После гибели отца шеар Холгер и его сын шеар Эйнар продолжили борьбу с великой пустотой и, в конце концов, одержа…

— В конце концов, — перебила командира синеглазая альва с мечом, — когда девять лет назад у Итериана появился еще один шеар, нашему миру достало сил, чтобы за три последующие года в очередной раз справиться с вечным врагом.

— Спасибо за подсказку, Эллилиатарренсаи, — с явным недовольством поблагодарил мужчина. — Но мы отвлеклись. Собравшихся здесь интересует, в чем вина их добрых друзей, сделавших для их страны столько хорошего.

Итер-са, все четверо, опустили глаза.

— Их вина в том, что тогда, как народы Итериана сражались с всепожирающей пустотой, а после залечивали раны мира, возрождали леса, наполняли водами реки и отстраивали города, они не просто оставили свой мир, но и пытались нажиться на его мучениях. Источники силы, что они открыли вам — это раны Итериана. Энергия, которую вы черпали годами, — его кровь. Наша кровь. Жизни наших братьев и сестер. Наших детей. Дети первыми страдают в любой войне, вы это знаете. Но как же нелепо, когда жизнь новорожденного флейма гаснет оттого, что здесь, в Эноле, какой-то чародей использовал его огонь на то, чтобы вскипятить себе воды…

Старый маг вспомнил, сколько раз он использовал силу, чтобы заварить чай или разогреть обед, и поежился.

— Шеар Холгер, нынешний правитель Итериана, обязал меня рассказать историю их предательства людям Энолы, — продолжил посланец Дивного мира. — Он считает, что узнав, какой ценой получили благоденствие, они устыдятся своей невольной вины и впредь будут ценить каждую крупицу силы, что приходит к ним по связующим наши миры нитям. Шеар Холгер мудр… — Жесткая усмешка искривила не скрытый маской рот. — Но он не знает людей так, как знаю их я. Месяц назад я, один и без оружия, пришел к вашему императору и попросил выдать мне изменников и позволить залечить болезненные для Итериана разрывы. Пришел мирным послом, а ушел темным вестником. Так что… Давайте заканчивать этот балаган.

Он обернулся к приговоренным.

— Чуть не забыл об еще одном законе Итериана. Вам полагается последнее слово.

Трое итер-са молчали, лишь беловолосый осмелился поднять голову и заглянуть в темные прорези маски.

— Мы признаем свою вину и готовы понести наказание. Но