сторону подсобки. — Но слыхали бы вы, как она раскричалась, когда с нее ЭТО потекло!.. — и он снова показал на лужу.

— Но почему потекло? — не понял Присядкин. — Растворилась, что ли?

— Вот именно! — выкрикнул старик зловеще. Именно РАСТВОРИЛАСЬ!

— А поглядите на ее машину! — наконец подал голос парень.

Присядкин вздрогнул и повернулся к окну.

— Она стоит на дороге уже десять минут… — продолжал парень без перехода, — и с ней что-то неладно.

И на самом деле, несмотря на скверную видимость, даже отсюда было хорошо видно, что машина завалилась на бок так круто, словно колес с одной стороны у нее вообще не было. Когда Присядкин ее в первый раз увидел прямо перед собой на дороге, она стояла, пожалуй, как-то ровнее.

— Что… отвалились колеса? — невпопад спросил Присядкин.

— Если бы! — покачал головой буфетчик. — Если бы только колеса! Сначала мы и сами так подумали. Но они не… Они расплавились!

Присядкин испытующе поглядел на старика.

— Откуда вы знаете?

Старик нахмурился.

— Есть откуда. — неопределенно сказал он, затем объяснил. — Эта дура, что на ней приехала, сама так сказала.

Присядкин вдруг припомнил недавнюю катастрофу.

— Вы знаете, что рядом в поле упал самолет? Слышали взрыв?

Старик и парень подозрительно живо переглянулись. Присядкин заметил, как побелело и без того бледное лицо парня. Ему вдруг стало не по себе.

— ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? — спросил он, незаметно сжимая кулаки и отступая на шаг к двери. — А ну-ка, выкладывайте! Да поживее!

Старик поднес руку к лицу и смахнул с него невидимую слезу.

— Мы и сами не знаем. — угрюмо проговорил он, и Присядкину показалось, что старик этого его вопроса только и ждал. — Мы думали, что это вы нам про все это и расскажете.

Присядкин снова огляделся. Ему тут не нравилось. Несмотря на стеклянные стены, сумрак, заполнявший помещение, сгустился, казалось, еще больше. И по-прежнему — ни малейших признаков хоть какого-нибудь электричества. Это было подозрительно. Присядкин чувствовал себя так, словно попал в какую-то западню.

— Почему же это, интересно, вы так думали? — по возможности ехиднее спросил он.

— А потому! — старик неопределенно мотнул головой. — Потому что все началось именно там… откуда вы приехали.

— Откуда — оттуда?! — заорал вдруг взбешенный Присядкин. — Откуда это я приехал? Нечего воду мутить, выкладывайте, что тут у вас происходит, да побыстрее!

Буфетчик и парень снова переглянулись.

— Я имел в виду, — проговорил старик, — что началось это все где-то далеко отсюда. Пропало электричество. Не работает телефон. Молчит радио… Даже радиоприемник на батарейках. — старик заглянул Присядкину в глаза, словно пытаясь определить по ним степень его доверия, затем поднял палец вверх и многозначительно повторил:

— НА БАТАРЕЙКАХ!

Присядкин растерянно мигнул.

— И после всего вы можете утверждать, что произошло что-то именно тут? Не-е-ет! — старик помотал пальцем перед самым носом Присядкина. — Это ВЫ уж все выкладывайте!

— Я ничего не знаю. — признался Присядкин. — Пока я ехал, начался этот мерзкий дождь… вот и всё.

— А у нас нет связи с внешним миром. — сказал старик обреченно. — И поэтому мы полагали, что вы знаете о том, что вокруг сейчас происходит что-то странное…

— Продолжайте. — потребовал Присядкин, стараясь взбодриться. — Я ничего еще об этом не знаю.

Старик огляделся и вздохнул.

— Это началось совсем недавно, не больше двадцати минут назад, — сказал он. — Сначала мы с Федькой, — он кивнул на трясущегося парня, обратили внимание на то, что куда-то подевались все машины с дороги. Они вдруг перестали ездить, а такого, чтоб они не ездили, тут не бывает никогда, даже ночью. Понимаете? За двадцать минут — всего лишь две машины. Ваша, и этой… женщины. Но конечно, сначала не это показалось нам особенно странным. Куда-то исчез брезентовый щит при входе. Наша реклама. Я его сам нарисовал неделю назад и растянул на перекладинах. Никто его украсть не мог — он словно испарился, а с ним испарились и перекладины! Вот после этого открытия и подъехала эта… — старик снова оглянулся на темный провал в подсобку. — Это было даже смешно, знаете ли… Но когда вдруг погас свет… И замолчало радио… Я неплохо разбираюсь в радиоприемниках, сам радиолюбитель, почти что спец, но, — он повернулся к стойке бара и бережно взял в руки безмолвную «Спидолу» с длинной телескопической антенной. — Сам транзистор работает, спору нет, но в эфире — ни звука…

Наступила гнетущая тишина, только по огромным стеклам кафе били струи дождя, почти что ливня. Присядкин явно почуял недоброе. Он вдруг припомнил свой, так странно замолчавший приемник в машине.

— А посмотрите на свой автомобиль! — вдруг завопил парень.

Присядкин снова выглянул в окно и оторопел. Пока они разговаривали, колеса его «москвича» вросли в асфальт почти до осей, и от них в разные стороны расползались смоляные потеки.

Присядкин потерял дар речи. Ему стало так страшно, словно он попал в дом, населенный привидениями. Отпрянув от окна, он случайно увидел зонтик, стоявший у стены для просушки. И что-то вдруг привлекло в нем его внимание. С зонтика стекали капли дождевой воды и образовывали на полу мокрое пятно. Узор на зонтике был странной конфигурации, и невольно приглядевшись, Присядкин понял, что это и не узор вовсе, а то, что от него осталось. Краска стекала с зонта вместе с водой и окрашивала лужицу в розовый цвет. Лужа подобралась уже к самым ногам Присядкина, и он испуганно отступил.

— Что это? — резко спросил он, чувствуя, как у него начинают трястись руки.

Старик быстро, двумя пальцами, схватил зонт за костяную ручку, отворил дверь и вышвырнул его на улицу.

— Кажется, все дело в этом дожде. — сказал он, брезгливо отирая руки своей курткой. — ЭТА ВОДА С НЕБА РАСТВОРЯЕТ ВСЕ ВЕЩИ!

Он помолчал, а потом многозначительно добавил:

— Вот так.

— Вы слыхали про кислотные дожди? — неуверенно спросил парень.

Присядкин стал лихорадочно вспоминать. Да, он слыхал про кислотные дожди, появляющиеся вследствие загрязнения атмосферы промышленной деятельностью человека, и представлял себе их как нечто грязное и дурно пахнущее.

— Вы хотите сказать, что это… кислота? — ужаснулся он, оглядывая свои руки.

— А что же по-вашему? — обреченно ответил старик. — Эта вода с неба и на самом деле растворяет. Посмотрите-ка на зонт!

И он снова показал за окно.

Зонтик, вышвырнутый на улицу всего минуту назад, перестал уже быть зонтиком. Вместо него на странно взрыхленном асфальте лежала кучка разбиваемого дождем хлама с выпирающими из нее