— Светлов ушел, два года унес. Помиловочка пришла, Кудрявцев с Гусевым на стройки народного хозяйства подались. Пеночкин на поселение ускакал, — доложил Детуров. — У Орлова срок кончился, вчера проводили.
— И Шурбинского на пенсию, — добавил новенький из словоохотливых. — Еще Воблу, Рыбкина, убили.
— Как убили? Кто?
— Известно кто! Дружки-корешки, — молвил Детуров. — Были дружки, да подгнили корешки.
— Как это случилось? — учащиеся неожиданно примолкли, будто съежились.
— Что это я вдруг стала их расспрашивать? — одернула себя Варвара, — будто не знаю, что никто сейчас ничего при всех не расскажет.
А случилось это ночью. Дверь неслышно пропустила две тени. Одна метнулась к нижней койке. Лезвие ножа точно вошло в сердце по самую рукоять. Кровь текла быстрыми струйками, заливала простынь, скатывалась на пол. Не верилось, что в человеке столько крови, алой теплой крови.
Проводился следственный эксперимент. Дело об убийстве Рыбкина слушали в открытом суде при штабе в лекционном зале. Выездная судейская коллегия, прокурор. Несколько дней шло заседание суда. Убийцей был Громов, соучастником Соловьев. Мотивы убийства? Рыбкин решил пойти с повинной и предложил Соловьеву: «Хватит при Громе ошиваться, еще судимость схлопочешь. Тоже мне князь удельный! Я — завязываю с ним». Соловьев доложил Громову. И вот...
Суд закончился. По приговору Громов получил высшую меру наказания за смерть Рыбкина и Петрушина. Соловьеву, как соучастнику, добавили к сроку еще восемь лет, с переводом из колонии усиленного режима в колонию со строгим.
Первые дни завертелись в круговороте дел. В классном руководстве у Варвары, как всегда, два класса — девятый и десятый. Новые люди, фамилии, личные дела, с короткими записями свидетелей, постановлений, за которыми стояли жестокость, стяжательства, пьяные разгулы, изнасилования, смерти.
За школьными столами сидели знакомые и незнакомые лица, напряженные, недоверчивые, угрюмые, излишне веселые. Сколько впереди работы? Сколько бессонных ночей, бесконечных мыслей и раздумий? А порой и терзаний?
Пройдут годы, изменятся эти лица: повзрослеют, постареют, повеселеют, помрачнеют, но не останутся прежними.
— Что же ты, учитель, можешь? — думала Варвара, глядя на своих старых и новых подопечных. — Что?