иное, как безумие братоубийства. Эти мысли из глубин подсознания бывшего добровольца прорываются на страницы его книги. В конечном счете, наряду с вождем Белого движения генералом Деникиным, главным героем книги становится сама Россия^[2].

Важное место занимает произведение дочери генерала Марины Грей^[3] «Мой отец генерал Деникин», изданной в Париже в 1985 году и переведенной на русский язык в 2003 году. Наиболее ценные страницы освещают жизнь Деникина в эмиграции, особенно в период немецкой оккупации Франции. Правда, в работе Марины Антоновны сильны элементы субъективизма. Они вполне естественны для подобного рода трудов. Но в данном случае субъективизм усиливается дочерней любовью к отцу, которая чувствуется в каждой строчке книги. Непреходящую ценность имеет эпистолярное наследие Антона Ивановича, которое ввела в научный оборот его дочь в своих воспоминаниях^[4].

Большой интерес представляют труды П. Кенеза, одного из ведущих американских историков Гражданской войны в России. Он автор двух монографий и нескольких статей о Белом движении на Юге России. Ученый пытается объяснить причины поражения белых, крах генерала Деникина как военачальника и политика^[5].

Постсоветская историография о Деникине развивается в радикально изменившихся условиях. Главное заключается в том, что историки получили долгожданную творческую свободу. Правда, профессионально воспользоваться ее могут пока не все.

В 1993 году вышла книга В. В. Рыбникова и В. П. Слободина «Белое движение в годы гражданской войны: сущность, эволюция и некоторые итоги». Это первый в постсоветской историографии научный труд, выполненный с новых методологических подходов. Авторы классифицируют генерала Деникина как крупную военно-политическую фигуру в истории революции и Гражданской войны. Ученые подчеркнули некоторые значимые черты морально-психологического облика Антона Ивановича^[6].

Много внимания уделено освещению политической деятельности Деникина в 1918 году в монографии В. П. Федюка «Белые. Антибольшевистское движение на Юге России», изданной в 1996 году. Книга написана на обширной источниковой базе, ядро которой составляют архивные документы. Автору особенно удалось показать начальный этап взаимоотношений Деникина с Антантой^[7].

В другой монографии Федюка, написанной в соавторстве с А. И. Ушаковым, «Белый Юг, ноябрь 1919 — ноябрь 1920», скрупулезно освещены многие аспекты деникинской единоличной диктатуры на белом Юге России^[8].

В написании биографии Антона Ивановича Деникина я опирался на огромное количество источников. Самое пристальное внимание уделялось архивным документам, ибо только они могут выступать своего рода «арбитрами достоверности». Они хранятся в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ), Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА), Российском государственном военном архиве (РГВА), Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ), а также в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ). Автор искренне признателен сотрудникам этих архивов за помощь в поиске необходимых документов.

Не осталось без внимания и литературное наследие генерала. Его самое крупное произведение — «Очерки русской смуты»^[9]. Уже само название томов^[10] показывает, что автор охватил масштабные проблемы. Не менее важными представляются мемуары Деникина «Путь русского офицера». К большому огорчению, незаконченные^[11].

Уникальные материалы для книги почерпнуты из личного общения с М. А. Деникиной летом 2004 года.

Автор учел критические замечания и пожелания, высказанные по поводу первого издания книги. Особенно ценные рекомендации дали ученые, специализирующиеся на военной проблематике истории нашего Отечества: Вячеслав Викторович Рыбников, Ренат Саетгалиевич Мулюков, Владимир Петрович Измайлов, Владимир Прокопьевич Семин, Сергей Николаевич Полторак, Валерий Яковлевич Ефремов, Геннадий Михайлович Ганчар, Андрей Федорович Медвецкий, а также ветеран Вооруженных сил СССР полковник в отставке Александр Аркадьевич Попейко.

Нашел я «рациональное зерно» в советах моей жены Надежды Валентиновны и дочери Анастасии.

И все же автор в конечном итоге написал глубоко личностный эскиз портрета генерала Деникина. Не случайно в нем некоторые черты Антона Ивановича дорисованы по интуиции, по логике событий. Предвижу возражения, критику, дискуссии. Полемики не хотелось бы, но появится и она. Ведь разработка колоритной исторической персоналии — вечная terra incognita^[12]. Наивно было бы претендовать на абсолютную истину, давая оценки деяниям своего героя: суд людской призрачен, суд истории вечен. Он все и расставляет по своим местам…

Естественно, что данной биографией не исчерпываются возможности для исследования жизни и деятельности генерал-лейтенанта Антона Ивановича Деникина. Полагаю, что на данном интеллектуальном поле есть место и научным, и научно-популярным, и литературным, и публицистическим изысканиям. Будут сталкиваться различные точки зрения, вводиться в литературный и научный оборот новые документы и материалы.

Ну что ж, уважаемый читатель, путешествие по волнам исторической памяти начинается. Машина Времени подана. Занимаем места. Первая остановка — 30-е годы XIX века.

Часть I ПОД КРЫЛЬЯМИ ДВУГЛАВОГО ОРЛА

Русь, куда ж несешься ты? дай ответ.

Не дает ответа.

Н. В. Гоголь

РОДИТЕЛЬСКИЙ ДОМ, НАЧАЛО НАЧАЛ…

Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.

Заповедь Божья

Иван Ефимович, поднявшись из-за праздничного стола, подошел к детской кроватке, где барахтался шустрый малыш. На суровом лице старика мелькнула улыбка:

— Лиза, иди сюда!

— Чего тебе, Ефимыч?

— Смотри, жена моя, какого ты мне на старости лет красавца богатыря подарила! Давай погадаем по старому поверью, что ждет сына моего?

Елисавета Федоровна согласилась. Разложили на подносе крест, детскую саблю, рюмку и книжку и поднесли к ребенку. К чему первому малыш притронется, то и предопределит его судьбу. Мальчик тотчас же потянулся к сабле, поиграл рюмкой, а прочего ни за что не захотел коснуться.

Иван Ефимович громко рассмеялся:

— Ну, думаю, дело плохо: будет мой сын рубакой и пьяницей.

Вспоминая рассказ своего отца о гадании, Антон Иванович Деникин на склоне лет писал:

«Гадание сбылось и не сбылось. „Сабля“