Непотерянный рай

ПРЕДИСЛОВИЕ

Польской литературе Михал Русинек посвятил шесть десятилетий своей жизни, точнее сказать — всю сознательную жизнь. Он служил ей прежде всего своим пером как прозаик и драматург. Но кроме того, деятельно участвовал в организации литературной жизни в Польше, много сил отдал пропаганде достижений польской литературы в других странах. Один из старейших польских писателей, он и на склоне лет по-прежнему активен: публикует новые книги, участвует в общественной жизни.

В творчестве Русинека нераздельность непосредственных жизненных впечатлений, того, что видел и пережил сам автор, и той действительности, которая предстает перед нами со страниц написанных художником книг, выступает особенно наглядно. Это относится не только к произведениям строго мемуарного или очеркового жанра, но и в значительной степени к рассказам, повестям, романам, к творениям, где доминирует художественный вымысел. Жизнь писателя всесторонне отразилась в его книгах. А она, эта жизнь, большая, деятельная, честно прожитая, охватывает целую эпоху в истории польского народа, богатую острыми конфликтами, трагическими испытаниями в период немецкой оккупации и серьезными социальными переменами.

В раннем детстве будущий писатель хорошо узнал жизнь бедных и скромных тружеников, тех жителей капиталистического города, кто с трудом сводил концы с концами. Поэтому естественными и органическими для писателя были симпатии к левым политическим течениям, связь с прогрессивной общественностью, хотя непосредственного участия в политической борьбе он не принимал.

Михал Русинек родился 29 сентября 1904 года в Кракове. Этот древнейший польский город находился тогда под властью Австро-Венгрии: польского государства в то время не было на политической карте Европы. Родители писателя горожанами стали сравнительно недавно: нужда выгнала их из деревни (Галиция славилась крестьянским малоземельем и нищетой) и привела в город. Семья была довольно большой, а заработок отца, служившего рассыльным, истопником, швейцаром, — весьма скромным. И все-таки родители стремились, отказывая себе во всем, проводя строжайшую экономию, дать детям образование. Конечно, и самим детям сызмала приходилось трудиться. Михал, младший из четверых братьев, должен был, чтобы окончить гимназию, заниматься репетиторством, разносить газеты и рекламные объявления, развозить уголь. Аттестат зрелости он получил уже в независимой Польше, в 1922 году.

Русинек поступает на службу, чтобы обеспечить себе хотя бы очень скромный постоянный заработок, начинает учиться на филологическом факультете старейшего в Польше Ягеллонского университета и одновременно записывается в Высшую торговую школу. Уже в молодости литературу он рассматривает как свое жизненное призвание: в этом утверждают его и университетские занятия, лекции преподававших тогда в Кракове крупнейших польских филологов, и связи в студенческих кругах (где были весьма сильны левые настроения), и первые литературные опыты.

Первое его стихотворение, «Похороны гусара», было напечатано в 1924 году в одной из краковских газет. Стихи Русинек пишет и в последующие годы (в 1930 году выпускает даже сборник «Голубой парад»), но не они определили его путь в литературе, оставшись лишь данью молодости. Довольно рано Русинек пробует свои, силы в прозе, пишет произведения приключенческого, фантастического и психологически-бытового содержания. Повести, изданные в 30-е годы («Гроза над мостовой», 1932; «Человек в воротах», 1934; «Взвод с Дикого луга», 1937; «Земля, медом текущая», 1938), имели у читателя успех и принесли автору известность: первая из книг была отмечена премией города Кракова, а о «Земле» одобрительно высказалась в печати такая признанная писательница, как Мария Домбровская. Героями повестей были те, чью жизнь писатель хорошо знал: дети из бедных городских семей, молодые люди, стремящиеся ценой огромного труда, а подчас и компромисса с совестью подняться вверх по социальной лестнице.

Бросить службу и рассчитывать только на литературный заработок молодому писателю в те годы было нельзя. Но Русинеку удается свои служебные занятия перенести в сферы, связанные с литературой и культурой и более соответствовавшие его склонностям. Он в 1932 году переезжает в Варшаву и получает место в департаменте искусств министерства вероисповеданий и народного просвещения. Одновременно в 1933 году он становится заведующим канцелярией существовавшей тогда Польской академии литературы. Возможности этих учреждений были весьма скромны (в буржуазной Польше культура финансировалась скупо), тем не менее Русинек стал известен как энергичный и умелый организатор, пользующийся уважением в кругах творческой интеллигенции.

Наступили черные дни гитлеровской оккупации. Писатель в 1939—1944 годах не покидает Варшавы, принимает участие в работе подпольной сети польских учебных заведений, преподает историю литературы на тайных занятиях в Высшей торговой школе. Когда летом 1944 года в Варшаве вспыхнуло восстание против гитлеровских оккупантов, Русинек был в польской столице. Из разрушенного врагами города он попал в гитлеровский концентрационный лагерь, вначале в Маутхаузен, потом в Мельке и Эбензее; там от голода, болезней, непосильного труда гибли тысячи заключенных. Только солидарность и взаимопомощь узников — а Русинек был среди тех, кто старался морально поддержать товарищей, используя для этого и свои литературные способности, — давали возможность в этих нечеловеческих условиях сохранить надежду на спасение, веру в завтрашний день. Писателю удалось дожить до освобождения. Повстанческие и лагерные дни он описал в книге воспоминаний «С баррикады в долину голода» (1946). Рассказать правду о гитлеровском терроре — это была одна из неотложных задач польской литературы первых послевоенных лет. Широкую известность — и не только в Польше — получили тогда созданные польскими писателями и мемуаристами Тадеушем Боровским, Зофьей Налковской, Полей Гоявичиньской, Севериной Шмаглевской, Кристиной Живульской и другими художественно-документальные свидетельства о недавнем прошлом. Книга Русинека была одной из первых, стала документом, отразившим зверства врага и стойкость жертв. Она явилась одной из первых польских книг, переведенных на русский язык в СССР после второй мировой войны.

В народной Польше Русинек сразу же отдает свои знания и способности делу культурного строительства. В 1945—1947 годах он возглавляет департамент театров в