Федерико Моччиа В отчаянных поисках Ники

Тот день на виа дель Корсо

История — это не просто начало и конец.

Что-то всегда ей предшествует и что-то всегда её продолжает, до самого последнего слова.

История — это путешествие. И когда ты на самом деле не хочешь уезжать, когда у тебя нет даже карты, это просто фантазия. Как у Эмилио Сальгари. Его моря и далёкие образы ты никогда не увидишь в реальности. Его герои: Сандокан, Чёрный корсар, Янес — их не встретить. Фантастические пейзажи, описываемые человеком, чьей единственной поездкой было трёхмесячное плавание по Адриатике. Фантазия. Возможность. Конечный смысл тысяч других историй, настоящих или вымышленных, прожитых или только рассказанных, это всё фантазия.

Ни одна история никогда не будет только твоей.

Это как камень, брошенный в воду. Ты не знаешь, насколько большими будут круги от него, не знаешь, когда он достигнет дна. Знаешь только то, что всё равно дно где-то внизу, и когда камень дойдёт до него, возможно, от него всё равно будут отходить круги, всё равно будут искать какую-то цель. Поэтому позже мы все чувствуем себя так, словно нас касаются эти круги, окружают нас. Мы чувствуем себя частью чего-то, что на самом деле нас только слегка коснулось.

Лишь один день пересечёт фрагмент твоего города. Увиденный и пережитый, и всё же способный удивить тебя чем-то незначительным, скрытым, личным. Этот день наступит, когда ты ничего не ищешь. Никаких новостей. Ты просто окажешься там, как оказывался много раз и до этого. Ты окажешься там и увидишь кого-то. Того, кого никогда не знал раньше. Даже сейчас, когда пишешь и возвращаешься в прошлое. Того, кто втягивает тебя, хоть и не знает об этом, в историю. В историю, которая практически сама себя пишет. Вот так это было. И я дал ей название «Прости, но я называю тебя любовью[1]», так, словно дал имя тебе, девушке, которую встретил случайно, твоим подругам, твоему миру. Я был вынужден дать тебе вымышленное имя, потому что не знаю тебя. Потому что я видел только, как ты шла и разговаривала по телефону с мамой.

Я искал тебя позже, чтобы отблагодарить, чтобы сказать тебе, что иногда люди открывают двери, даже не зная, есть ли вообще ключи. Я тебя так и не нашёл. Я не знаю, кто ты, не знаю, где ты теперь. Но я посвящаю тебе эти страницы. Я посвящаю их тебе и твоих трём подругам, с которыми я тогда тебя увидел. Я пишу их в надежде, что ты их прочтёшь, узнаешь себя, объявишься. Пишу, чтобы узнать твоё настоящее имя, чтобы посмеяться с тобой над тем, какой я представлял тебя и всё, что с тобой случается. Чтобы понять связь между реальностью и фантазией.

Я повеселился, представляя твою жизнь, твою историю, то, чего нет в книге, но есть на самом деле.

Далее я расскажу о том, что услышал, что разожгло мою фантазию.

Вернёмся в тот день.

Виа дель Корсо. Обычный день. Немного похоже на тот фильм. Он журналист. Она архитектор. Оба разведены, у обоих есть ребёнок, оба полностью погружены в беспорядочный жизненный поток, и каждый день одно и то же: дорога, работа, телефонные звонки, стресс. У них нет чёткой цели, они не способны найти кого-то, и вдруг встречают друг друга. Обычный день. Когда ты меньше всего ожидаешь, что-то снова происходит и у тебя зарождается идея, приходит вдохновение.

Виа дель Корсо. Люди вокруг меня. Одни знают, куда идут. Другие и знать не хотят. Они гуляют, и им просто хорошо. Но, в конечном итоге, всё одно: кругом тысячи шагающих ног.

Виа дель Корсо. Суббота, приближается вечер. Солнце исполняет свои обязанности. Оно светит в глаза всего города. Центр. Ребята. Магазины. Глаза. Слова. Километр витрин. Женская одежда на манекенах. Какие-то девушки с любопытством останавливаются. Одна показывает на платье в цветочек. Другая задирает нос. Слишком цветное? Слишком облегающее? Первая всё равно кивает головой. А затем смеётся. Вторая преувеличенно трясёт головой. Может быть. Тысячи сомнений устраняются единственным парнем в их компании, который теперь обнимает их обеих и ведёт к новым впечатлениям. А между одеждой, футболками и манекенами стоят красивые здания эпохи Ренессанса, захватывающие дух. И церкви.

Я иду по виа дель Парламенто. Меня ждут на интервью. Я вышел немного раньше и воспользовался возможностью спокойно пройтись. Друг звонит мне по телефону. Футбольный матч запланирован на четверг. Окей. Потом пицца? Да, потом пицца. Отключаюсь и смотрю на купол церкви Пьетро да Кортона. Она стоит там и смотрит на нас уже как минимум три столетия. Наверное, ей это до смерти наскучило. Хотя нет, я так не думаю. Эта улица — цветной пазл, жизненный круг. Театр праздников, спектаклей и шествий. Иду дальше. Палаццо делла Ринашенте и чуть дальше — галерея «Альберто Сорди». Мне вдруг хочется рассмеяться. В голову пришли его слова: «Гимнастика, бег и любые виды физической культуры — это наказание за нашу инстинктивную страсть к великолепию». Великолепие. Возможно, мои футбольные матчи ты тоже имел в виду, Альбертоне.

А потом вдруг кое-кто появляется. Больше одного. Они со смехом приближаются. Четыре девушки, которые болтают и дразнят друг друга. Не знаю, почему, но я заметил её. Длинные волосы, джинсы, синий свитер и, конечно же, её улыбка. Я не очень хорошо запомнил всё. Но важно не это. Она поразила меня своей походкой — решительной, весёлой, естественной. Простой. Она говорила.

Компания движется вперёд. Все в обнимку. Маленькая сеть, которую никто не разорвёт. Думаю, им лет семнадцать-восемнадцать. Мы вот-вот пересечёмся. И в этот самый момент звонит телефон. Не какая-то песня, а обычная трель. Как и у меня. Я проверяю. Нет. И поднимаю глаза. Она в нескольких метрах от меня. Останавливается. А с ней и вся группа. Она неистово ищет телефон в синей тканевой сумке. И находит.

— Алло, привет, мама. Да, я ведь тебе сказала, что идём. Нет. Нет, ещё нет. Я же сказала — нет, мы не станем задерживаться допоздна. Мы позанимаемся, а потом пойдём на вечеринку. Нет, мы не на улице. Какие ещё танки! Мы просто слышишь голоса девчонок, да и окно у нас открыто, на улице много машин и людей. Да. Мы готовимся к понедельнику. Окей.

Разговаривая, она смотрит на остальных и корчит им рожицы. Фыркает и топает. Она немного отдаляется, но я всё ещё могу слышать её.

— Нет, мама, его здесь нет. Сказала же нет. Но тебе же кажется, будто я вообще ничего не говорила. Нет, это всё ребята из школы. Ну же, отпусти меня, там все ждут! Кнедлики? Круто! Папа будет счастлив. Молодец, мамуль. Да, целую. Да, передавай привет остальным.

Она отключается.

Он. Возможно, из-за него мать и волнуется. Вечеринка. Учёба. Целый мир,