Тверь. Болезнь моя усиливается более и более. От каждого припадка я видимо теряю память, воображение, душевные и телесные силы. Исход моей болезни — расслабление, смерть или сумасшествие. У меня жена и пасынок, о которых я должен пещись. Состояния я не имею никакого и снискиваю средства к жизни единственно литературным трудом, тяжким и изнурительным в болезненном моем положении. А между тем врачи обнадеживают меня излечением, основываясь на том, что болезнь моя приобретенная, а не наследственная. Но медицинскую помощь, серьезную и решительную, я могу получить только в Петербурге, где есть медики, специально занимающиеся изучением нервных болезней. Ваше императорское величество! В Вашей воле вся судьба моя, здоровье, жизнь! Благоволите дозволить мне переехать в С.-Петербург для пользования советами столичных врачей. Воскресите меня и даруйте мне возможность с поправлением здоровья быть полезным моему семейству и, может быть, хоть чем-нибудь моему Отечеству! В Петербурге живут постоянно двое братьев моих, с которыми я десять лет был в разлуке; братские заботы их обо мне могли бы облегчить тяжелое мое положение. Но несмотря на все надежды мои, дурной исход болезни пли смерть моя могут оставить без всякой помощи мою жену и пасынка. Покамест во мне есть хоть капля здоровья и силы, я буду работать для их обеспечения. Но в будущем волен бог, а человеческие надежды неверны. Государь всемилостивейший! Простите мне еще и другую просьбу и благоволите оказать чрезвычайную милость, повелев принять моего пасынка, двенадцатилетнего Павла Исаева, на казенный счет в одну из с. — петербургских гимназий. Он — потомственный дворянин, сын губернского секретаря Александра Исаева, умершего в Сибири на службе Вашего императорского величества, в городе Кузнецке Томской губернии, — умершего единственно по недостатку медицинских пособий, невозможных в глухом краю, где служил он, и оставившего жену и сына без всякого состояния. Если же прием в гимназию для Павла Исаева невозможен, то благоволите, государь, повелеть принять его в один из с. — петербургских кадетских корпусов. Вы осчастливите его бедную мать, которая ежедневно учит своего сына молиться о счастии Вашего императорского величества и всего августейшего дома Вашего. Вы, государь, как солнце, которое светит на праведных и неправедных. Вы уже осчастливили миллионы народа Вашего; осчастливьте же еще бедного сироту, мать его и несчастного больного, с которого до сих пор еще не снято отвержение и который готов отдать сейчас же всю жизнь свою за царя, облагодетельствовавшего народ свой!

С чувствами благоговения и горячей, беспредельной преданности осмеливаюсь именовать себя вернейшим и благодарнейшим из подданных Вашего императорского величества.

Федор Достоевский.

8. НАЧАЛЬНИКУ III ОТДЕЛЕНИЯ Е. И. В. КАНЦЕЛЯРИИ В. А. ДОЛГОРУКОВУ

3 ноября 1859. Тверь

Ваше сиятельство,

Простите меня, что осмеливаюсь беспокоить Вас моею почтительнейшею просьбою. — Я — бывший политический преступник, находившийся под следствием и судом в С.-Петербурге в 1849 году, и, по высочайшему повелению, в том же году, был сослан в Сибирь в каторжную работу в крепостях на 4 года, с зачислением, по истечении срока работ, в рядовые. Окончив полный срок работы, я поступил рядовым в 1854 году в Сибирский линейный батальон № 7. В 1856 году по высочайшему повелению произведен был в унтер-офицеры и в том же году, октября 1-го, в прапорщики с оставлением на службе в том же батальоне. В 1858 году осчастливлен был высочайшею милостью возвращением мне потомственного дворянского достоинства. В том же году я подал в отставку, по причине тяжкой падучей болезни, а в нынешнем 1859 году уволен от службы подпоручиком и перешел на жительство в г. Тверь, где и нахожусь уже около трех месяцев.

Его превосходительство, Эдуард Иванович Тотлебен уведомил меня, что он обращался к Вам с просьбою: исходатайствовать мне у государя императора дозволение на жительство мое в С.-Петербурге. Он прибавлял в письме своем, что Ваше сиятельство дали на это Ваше благосклонное согласие. Ободренный уведомлением Эдуарда Ивановича, я решаюсь и сам почтительнейше просить Ваше сиятельство не оставить меня в тяжелом положении моем. Я болен падучею болезнию и между тем я должен трудиться, содержать жену, устроить судьбу моего малолетнего пасынка. Надежда на излечение болезни моей призывает меня в Петербург, где, пользуясь советами опытнейших докторов, я еще мог бы поправить здоровье мое и быть полезным моему семейству. Кроме того, в Петербурге постоянно живут двое братьев моих: я могу твердо надеяться на их всегдашнюю братскую помощь, что для меня необходимо в болезненном моем положении. Дав мне возможность возвратиться в Петербург, Ваше сиятельство сделаете мне благодеяние, которое навеки останется в благодарном сердце моем.

Долгом считаю уведомить Ваше сиятельство, что я две недели тому назад написал письмо к его императорскому величеству. Губернатор города Твери, его сиятельство граф Баранов, переслал письмо это его сиятельству графу Адлербергу для вручения лично государю императору. В этом письме, излагая всё бедственное положение мое, я просил великодушнейшего монарха нашего призреть на меня и позволить мне переехать в С.-Петербург для излечения моей болезни. В том же письме я просил его императорское величество принять на казенный счет моего пасынка, потомственного дворянина, двенадцатилетнего Павла Исаева в одну из с. — петербургских гимназий. На письмо это граф Баранов не имеет еще до сих пор никакого уведомления от его сиятельства графа Адлерберга.

Осмеливаюсь питать сладкую надежду, что Ваше сиятельство удостоите принять благосклонно письмо и просьбу мою и будете содействовать ей у великодушнейшего из монархов. Простите мне надежду мою; но я пишу к Вам, прошу Вас; могу ли же не ожидать сострадания и милосердия!

Удостойте, Ваше сиятельство, принять уверение в чувствах наиглубочайшего уважения, с которым осмеливаюсь иметь честь именоваться Вашего сиятельства всепокорнейшим слугою.

Федор Достоевский. Тверь 3 ноября 1859 г.

9. УПРАВЛЯЮЩЕМУ III ОТДЕЛЕНИЕМ Е. И. В. КАНЦЕЛЯРИИ А. Е. ТИМАШЕВУ

3 ноября 1859. Тверь

Ваше превосходительство Александр Егорович!

Простите меня, что осмеливаюсь беспокоить Вас моею почтительнейшею просьбою. К Вам обращается бывший политический преступник, четыре года находившийся в каторжной работе в крепостях, бывший потом рядовым в 7-м Сибирском линейном батальоне и взысканный наконец высочайшею монаршею милостью: производством в офицеры и возвращением вновь