бы ты была королевских кровей, то прислали бы принца. А так: что есть, то есть. И я куда лучше аристократов, у которых единственным достоинством является родословная. Я — зверомаг.

Повисла тишина. Даша попыталась проникнуться уважением, но не получилось. «Ну, зверомаг, ну и что? В книжках все уважающие себя маги могут превращаться в зверей».

Иномирец явно ожидал другой реакции, потому что дал новое пояснение:

— Дар превращения в зверей ныне редок в Древмире. Перед тобой маг исключительных способностей, который тратит свое бесценное время на тебя… — иномирец с пугающей точностью в интонации передразнил её недавние слова: — … обычную школьницу, не привыкшую к разговаривающим животным. Тебе следует быть благодарной.

— За что? — опешила девочка.

— За трату моего драгоценного времени на этот немагический мирок.

Этим высокомерный зверомаг подписал свой приговор. Даша не знала, что, кроме обмороков, делают другие люди при встречах с посланцами из других миров, но одно понимала ясно: наглеца необходимо поставить на место, иначе его насмешки придётся терпеть вечно.

— Мистер маг редких способностей, вы отправляетесь на балкон! — заявила она, схватив кота за шкирку. Тот стал яростно сопротивляться и царапаться, поэтому усилия были удвоены.

Наконец-то иномирец был выдворен на балкон, а Даша принялась обрабатывать царапины перекисью. Сцена их знакомства повторилась с незначительными различиями.

— Надо было сразу так сделать. Уф, даже полегчало!

Тем временем Глеб пришел в себя и попытался встать. Заметив это, Даша бросила свое занятие и помогла ему: похоже, он неслабо приложился головой. Утешало лишь то, что лежащий на полу ковер в теории должен был смягчить падение.

— Как ты? — Даша искренне жалела, что пригласила друзей и считала, что в наливающейся шишке Глеба виновата именно она. С другой стороны: кто ж знал, что они такие слабонервные?

— Со мной всё хорошо, — заверил ее Глеб, с мрачным удовлетворением наблюдая за беснующимся на балконе лже-котом.

— А если честно? Без «пацанской» гордости?

— Голова болит. Я присяду?

— Конечно! — с дивана был стащен рюкзак Виталия и относительно бережно усажен пострадавший. Вспомнив о владельце хранилища знаний, Даша задумчиво посмотрела на впавшего в транс друга. — Что нам с ним делать?

Глеб довольно хмыкнул — нечасто она показывала столь позорное незнание элементарных вещей. Дождавшись, пока пройдет головокружение, он встал, подкрался к Вите со спины и отвесил звонкий щелбан.

Вертюхин тут же пришел в себя и стал крутить головой в поисках обидчика — первого, ведь Глеб сделал невинное лицо и предусмотрительно отступил на заранее подготовленные позиции в виде мягкого дивана с тремя годными для боя подушками.

— Я слышал, что некоторым видятся галлюцинации после игр, но сам их не видел! С завтрашнего же дня за компьютер больше не сажусь, начинаю прилежно учиться и каждый день убираться по дому!

Верилось с трудом: подобные обещания он давал после каждого родительского собрания или раскрытой взрослыми крупной шалости.

— Твоя галлюцинация сейчас что-то грозно вопит на моем балконе, — Даша показала рукой на окно.

Вертюхин увидел взбешенного котёнка, который всем своим видом обещал царапины исключительной длины и несчастный случай с любимыми тапочками, и обессилено сел рядом с Глебом.

— Во что мы вляпались на этот раз? — убитым голосом спросил он.

— Боюсь, что это куда хуже ваших проделок с портфелем Подлизкиной, — Даша нахмурилась, вспомнив причину их внепланового дежурства.

— Наших проделок, Дашка, наших. Кто её отвлекал? — напомнил заботливый Глеб. Он был сторонником равномерного распределения вины за шалости.

— Ну, значит это нам, а не только мне, нужно спасти его мир.

— Сразу высшая сложность без «принеси-подай»? Умеешь ты оправдывать свою фамилию!

— Без намеков! Ты прекрасно знаешь, что я её терпеть не могу, господин Правов, который бывает прав раз в сто лет!

— Эй ты, госпожа с запретной фамилией, сейчас как…

Выяснение отношений прервал наконец-то переваривший информацию Вертюхин:

— Если нужно накормить котов-пришельцев «Кискисом», то у меня с днюхи осталось немного денег, — предложил он. Говорящие животные его нервировали. Он-то к нормальным относился с опаской после того, как в него в зоопарке беспричинно плюнул верблюд.

— Он маг. И он человек… теоретически.

— О нет, — застонали мальчишки, — это совершенно другая история!

— Угу, — подтвердила Даша. Теперь, когда её здравомыслие было подтверждено, она понятия не имела, что делать дальше, поэтому втиснулась рядом с друзьями.

— Ты ничего не подумай, мы знаем тебя с детского сада, но… — издалека начал Глеб, как самый тактичный.

Этого она и боялась. «Глупые стереотипы!».

— Мои родители — это мои родители, метеориты в меня не попадали, гамма — лучами не облучали, магические способности не проявлялись и супероружие в руки не попадалось! Он просто заявился ко мне вчера и сказал, что я обязана спасти его мир.

— Бредятина какая-то… — задумчиво протянул Глеб. — Нигде такого не встречал. Он предлагает тебе спасти его же мир голыми руками в двенадцать лет? Тебе зажали «вундервафлю» или космический корабль!

— Мне почти тринадцать!

Девочка покраснела. Дни рождения у Глеба и Вити были летом, с разницей в один месяц. Трудно быть младшей в компании, когда выглядишь старшей.

— А от чего спасать-то? — заинтересовался Витя.

— Он сам не знает.

— Это неправильная просьба о помощи! Значит, он шпион и хочет захватить Землю. Или съесть наши мозги, — недолго думая, сделал выводы Витя.

Глеб и Даша поморщились — оба терпеть не могли темы зомби и шпионов, к тому же ходячих мертвецов и брутальных мужиков в черных смокингах их друг приплел не к месту.

— Фу, зачем выдумывать всякую гадость. Я не успела расспросить его, но сейчас нас трое, а он один, — все дружно посмотрели на иномирца. Заметив их запоздалое внимание к своей персоне, он оскалился — дети вздрогнули. — Впрочем, мы всё равно не можем ему помочь. Надо позвать взрослых, при них выпустить его и отправить домой. Глеб, на всякий случай: у твоего папы же есть табельный пистолет?

Предложение Даши было отвергнуто, и она смутилась, поняв, какую сморозила глупость. Взрослые никогда им не поверят и решат, что это очередной розыгрыш. А в худшем случае, отправят проверяться к психиатру. Именно поэтому было решено позвать друзей, а не родителей: если бы кот не заговорил, то странности можно было выставить шуткой.

— Вот выпустим мы его… — задумчиво начал Глеб, потирая