глядя на себя, с пугающей ясностью осознала: плевать, что будет. Я иду к нему этой ночью.

Кстати, я уже говорила, что всё ещё девственница?

***

Гостиница смотрела на меня как на шлюху. Я сама чувствовала себя шлюхой, хотя оделась донельзя скромно. Простые черные джинсы, футболка неопределённого коричневого цвета. Отыгралась разве что на туфлях со шпилькой в пятнадцать сантиметров и губы накрасила ярко. Незаменимый Hypnoze также всегда со мной.

Я очнулась от смелости, стоило замереть у двери с табличкой 401. Ключ дрожал в руке, а может, просто дрожали пальцы. Хотелось сбросить туфли и побежать. Домой, подальше. Я была на грани дезертирства, но дверь распахнулась сама. Фон Вейганд стоял на пороге. Белоснежная рубашка расстёгнута, взор горит.

Я уже знала, что никуда не денусь. Бежать нет смысла. Отступать некуда. Меня трясло от дикой смеси эмоций. Страх и возбуждение разрывали на части. Желание раскаленным металлом текло по венам, скапливаясь внизу живота.

Он снова улыбнулся, но на этот раз совсем по-другому. Было что-то новое. Что-то изменилось. Неуловимо и в то же время бесповоротно. Полуулыбка-полуоскал. Глаза его казались абсолютно черными, пылали сюрреалистичным пламенем. Они обжигали, но если то был огонь, то в нём я и желала сгореть.

Он знал, что я приду. Был в этом полностью уверен. Таким, как он, не отказывают.

Даже на шпильке я не доставала ему до плеча. При мысли о том, что он может со мной сотворить, мне стало одновременно и жарко, и страшно до чертиков.

Тут он сделал то, чего я безотчетно ждала. Положил руку на мою талию и увлек за собой в президентский номер. Когда щелкнул замок, я банально вздрогнула. Теперь отступать точно некуда. Трудно сказать, пугало это меня или возбуждало.

Будь на его месте любой другой мужчина, я даже не сомневаюсь, куда бы посоветовала ему засунуть ключи и предложения. Я бы устроила истерику. Кричала бы. Пустила слезу или сказала, что всё «такое» только после свадьбы. Так я сказала своему бывшему. Но фон Вейганд не «любой другой». Настоящие мужчины никогда не предлагают дважды. Тогда кто я, раз принимаю всё с первого раза? Неужели гостиница права?

Вы не леди, мисс Скарлетт, вам леди никогда не стать.

Он усадил меня на диван, а сам ушел. Атмосфера напускной роскоши и торжественности наполняла всё вокруг: деревянный стол с причудливо вырезанными ножками, фарфоровые сервизы в изысканном буфете, сверкающий паркет, гардины.

Мне почему-то хотелось смеяться. Наверное, нервы.

Фон Вейганд вернулся с бутылкой вина и двумя бокалами. Да, иначе я себе всё представляла. Это как-то выбивается из моего сценария.

Надо хоть разговор завязать для приличия.

— Like? (Нравится?) — я обвела комнату руками. — Gefallen Hotel? (Нравится отель?)

Он присел рядом, открыл вино, разлил по бокалам.

— Like (Нравится), — его пальцы коснулись моих губ, стирая яркую помаду. — Very much like (Очень сильно нравится).

Чувствуя его прикосновения, я забыла, как надо дышать. Тем временем он подал мне бокал.

— Nein (Нет), — для верности я покачала головой.

Не хватало напиться.

Он усмехнулся. А потом снова его пальцы запорхали на моих губах, опустились ниже, едва касаясь кожи, обжигая так, словно на них горел огонь. Когда он начал исследовать вырез моей футболки, я поняла, что надо выпить. Схватила бокал со стола и осушила одним глотком.

Шеф-монтажник рассмеялся, откинувшись на спинку дивана. Может, это действие алкоголя на неокрепший детский организм, но сейчас он напоминал мне хищника. Волка, подстерегающего добычу. От него исходила настолько сильная энергетика, что у меня дух захватывало. Глаза сверкают, губы кривятся в усмешке. Рубашка небрежно распахнута, обнажая широкую грудь, поросшую волосами. Глядя на узкую дорожку, ведущую к низу живота и обрывающуюся на самом интересном месте, я почувствовала, как начинаю краснеть.

— Like? (Нравится?) — он поймал мой взгляд и кивнул на себя.

Я пожалела, что надела джинсы. Было чертовски жарко. Комната плыла перед глазами. Может, он подмешал мне наркотики? Хотя одно его присутствие всё равно как шпанская мушка.

Я не успела додумать эту мысль, потому как его губы накрыли мой рот. Мозг отключился. Дыхание сбилось. Я судорожно вцепилась в его плечи. Он подхватил меня на руки и понёс куда-то, пока его язык продолжал вытворять у меня во рту невообразимые вещи.

Очнулась от оцепенения, прижатая телом мистера Секса к king-size bed. Разумная часть меня рвалась прочь отсюда, а вот развратная никуда уходить не собиралась.

Глава 2

— Хватит на сегодня, — пробормотала я. — Отложим на завтра. Хорошо? Tomorrow.... gut? Nein... (Завтра… хорошо? Нет...)

Он ловко расстегнул замок на моих джинсах. Проклятый замок вечно заедает, но перед шефом-монтажником не устоял. Предатель.

— Tomorrow (Завтра), — повторяю с нажимом.

Наверное, стыдно сейчас признаваться, что я три года учила немецкий в универе? Ну как учила, так, присутствовала задним числом. Где ты была, дура, когда нужно было зазубрить такое важное слово?!

— Abends?.. Domani? (Вечером?.. Завтра?) — я отчаянно пыталась вспомнить, как будет «завтра» по-немецки, а потому лепетала полную чушь, даже наглухо забытый итальянский прорезался.

Тем временем джинсы отправились на пол, за ними последовали его рубашка и моя футболка. Мне кажется или он даже не делает попытки понять?

Я попробовала выползти из-под него. Бесполезно. Уперлась кулаками в его грудь, но он легко перехватил мои запястья одной рукой и завёл их над головой, прижимаясь крепче, вдавливая меня в кровать. Сила была на стороне противника.

— Heut Nacht (Сегодня ночью), — хрипло прошептал фон Вейганд и закрыл мне рот сводящим с ума поцелуем.

Мои ноги оказались раздвинуты его бедрами. Так широко, будто меня собираются посадить на шпагат.

Нет, я не была готова. Тряслась будто в лихорадке. Наваждение разом выветрилось. Однако я немного опоздала с тем, чтобы отказаться.

Его пальцы оказались там. Где именно? Именно там. Смутные сомнения фон Вейганда насчет моей чисто физической готовности растаяли. Я прекрасно знаю, что трусики мокрые насквозь. Но это ведь не означает согласия. Не означает же?! Мозг голосует против.

Треск трусиков, но мне их не жалко. Я напряглась, попробовала ускользнуть от его властных пальцев. Больше нет смысла сдерживать стон. О да, опыт у шефа-монтажника есть. Мой бывший пытался проделать подобную штуку, но чувство было такое, словно меня рашпилем обрабатывают, а сейчас…

Сейчас я, к своему стыду, потекла. Я текла в его руках как последняя шлюха. Жаркий вязкий ручеёк. Я кусала губы, чтоб не закричать. Глаза защипало от слез.

— Нет, пожалуйста, — способна лишь