бежать. Первые «кромвели» по уцелевшему южному мосту ворвались в город. Оборонительный рубеж гитлеровцев на Сомме был прорван.
Штурмовой отряд англичан старался во что бы то ни стало прорваться к штабу 7-й гитлеровской армии. Обер-группенфюрер Дитрих в этот момент получил срочный приказ из ставки, в котором ему предписывалось немедленно передать командование обороной на Сомме генералу танковых войск Эбербаху. Дитриху удалось бежать. Генерал Эбербах тоже пытался бежать на своем «фольксвагене», но был взят в плен. В другом трофейном автомобиле англичане нашли карту, на которую была нанесена вся обстановка. По трем неразрушенным мостам танковые колонны англичан въехали в город и двинулись дальше в направлении Амьена. …Фриц Фаренкрог пришел в себя и, ощупав голову, встал. Левая рука болела. К Фрицу подошел Морис, сказал: — Фриц, дружище… — А как мост?.. — Все, что от тебя зависело, ты выполнил. Больше ничего нельзя было сделать. — Морис расстегнул китель Фрица, чтобы посмотреть, куда он ранен. — Не опасно, кость не задета, — сказал командир группы и, достав пакет, начал бинтовать Фрицу руку. Гастон галантно протянул раненому бутылку с вином. Фаренкрог взял бутылку и вслух прочел? — Бургундское. Резерв командира. Все громко засмеялись. — А наша машина, Морис? — спросил Фриц. — Цела. — Мне нужно связаться с командиром. — Это в твоем-то состоянии? — Это очень важно. Нашу основную задачу мы еще не выполнили до конца. Нам нужно продолжать работать среди немецких солдат. — Быстрый прорыв линии обороны на Сомме несколько приблизил конец войны, и ты, Фриц, и твои товарищи из Национального комитета «Свободная Германия» принимали в этом самое активное участие. Мы с вами еще увидимся! Желаю вам успехов в завоевании власти на собственной земле, в Германии… Фриц осторожно поправил китель и сказал: — Это будет задача потруднее, Морис. Морис проводил его до машины. Сев за руль, Фаренкрог поднял правую руку с крепко сжатым кулаком вверх, приветствуя своих французских друзей: — Мерси, камарад! Морис тоже сжал руку в кулак и поднял ее над головой, приветствуя отважного немецкого друга: — Рот фронт, геноссе!
Штурмовой отряд англичан старался во что бы то ни стало прорваться к штабу 7-й гитлеровской армии. Обер-группенфюрер Дитрих в этот момент получил срочный приказ из ставки, в котором ему предписывалось немедленно передать командование обороной на Сомме генералу танковых войск Эбербаху. Дитриху удалось бежать. Генерал Эбербах тоже пытался бежать на своем «фольксвагене», но был взят в плен. В другом трофейном автомобиле англичане нашли карту, на которую была нанесена вся обстановка. По трем неразрушенным мостам танковые колонны англичан въехали в город и двинулись дальше в направлении Амьена. …Фриц Фаренкрог пришел в себя и, ощупав голову, встал. Левая рука болела. К Фрицу подошел Морис, сказал: — Фриц, дружище… — А как мост?.. — Все, что от тебя зависело, ты выполнил. Больше ничего нельзя было сделать. — Морис расстегнул китель Фрица, чтобы посмотреть, куда он ранен. — Не опасно, кость не задета, — сказал командир группы и, достав пакет, начал бинтовать Фрицу руку. Гастон галантно протянул раненому бутылку с вином. Фаренкрог взял бутылку и вслух прочел? — Бургундское. Резерв командира. Все громко засмеялись. — А наша машина, Морис? — спросил Фриц. — Цела. — Мне нужно связаться с командиром. — Это в твоем-то состоянии? — Это очень важно. Нашу основную задачу мы еще не выполнили до конца. Нам нужно продолжать работать среди немецких солдат. — Быстрый прорыв линии обороны на Сомме несколько приблизил конец войны, и ты, Фриц, и твои товарищи из Национального комитета «Свободная Германия» принимали в этом самое активное участие. Мы с вами еще увидимся! Желаю вам успехов в завоевании власти на собственной земле, в Германии… Фриц осторожно поправил китель и сказал: — Это будет задача потруднее, Морис. Морис проводил его до машины. Сев за руль, Фаренкрог поднял правую руку с крепко сжатым кулаком вверх, приветствуя своих французских друзей: — Мерси, камарад! Морис тоже сжал руку в кулак и поднял ее над головой, приветствуя отважного немецкого друга: — Рот фронт, геноссе!