пользуюсь. Откуда ты узнала?

— Я все знаю.

Он рассмеялся. Громкий, раскатистый хохот сотряс его грудь, когда он открыл вещмешок.

— Фес тебе. Никакой я не дезертир.

— И почему же?

— Видишь? — он вынул свою снайперскую винтовку из чехла, привычным движением снял с предохранителя.

— Винтовка?

— Лазерная винтовка. Рабочая лошадка Имперской Гвардии. Крепкая, прочная, надежная. Можно врезать по ней, бросить, драться ей как дубиной, закопать в землю, и она все равно будет работать.

— Это не обычная винтовка, — Ангел подошла ближе, рассматривая оружие. — Не стандартный Тип M-G. Где интегрированный прицел, регулятор мощности заряда? Ствол, он слишком длинный и тонкий. А это ведь пламегаситель, верно?

Ларкин заулыбался, роясь в вещмешке.

— Это снайперский вариант. Та же основа, но усовершенствованная. Часть модификаций я сделал сам. Я снял обычный прицел, потому что пользуюсь вот этим, — он показал толстую трубку, закрепил ее на винтовке. Затем он снял заглушки с обоих концов, и по стволу побежали тусклые красные блики. — Ночной прицел. Сам сделал. И крепление под него тоже придумал. Дома я охотился с ним на лариселей.

— Лариселей?

— Небольшие грызуны с дорогой шкуркой. До Основания я неплохо зарабатывал, охотясь на них.

Гвардеец провел пальцами по стволу.

— XC 52/3, упрочненный ствол. Более длинный и тонкий, чем стандартный вариант. Выдерживает около двадцати выстрелов, — он слегка пнул вещмешок, раздался лязг. — Я обычно таскаю пару-тройку запасных. Они изнашиваются и искривляются. Ствол можно сменить за минуту, если знать, что делать, конечно.

— Зачем именно упрочненный ствол?

— Хотя бы из-за того, что это увеличивает дальнобойность и кучность, а еще потому, что я использую вот такие штуки, — Ларкин вынул энергоблок и загнал в магазин. — Мы называем их «разогретые заряды». Более мощные энергоблоки, жидкометаллическая батарея разогнана до предела. Повышает убойную силу, но сказывается на количестве выстрелов. Идеально для снайпера. Вот поэтому мне и не нужен регулятор мощности. Она у меня всегда одна и та же.

— Приклад из дерева.

— Нэлвуд, Танисская древесина. Я доверяю тому, что знаю.

— А этот пламегаситель?

— Я ведь снайпер, Ангел. Я не хочу, чтобы меня заметили.

— Так ты снайпер, Лайн Ларкин? А я была уверенна, что ты дезертир, — мрачный голос эхом отразился от стен.

Ларкин повернулся к ней спиной, ожидая выстрела в затылок. Его разум был ясен, яснее, чем когда-либо за многие месяцы.

— Думай как хочешь. Я скажу тебе то, что знаю.

Он подошел к сводчатым дверям храма и пригнулся, положив винтовку среди камней. Отсюда он мог видеть большую часть полуразрушенного канала верхнего яруса акведука.

Ларкин устроился поудобнее, размял руки и шею. Затем он заглянул в оптический прицел.

— Основной задачей моей роты было уничтожение Нокада. Харизма — его главный инструмент. Он руководит силой своего личного авторитета, а значит должен находиться на передовой. Обе стороны увидели в акведуке главную уязвимую точку Буцефалона. И мы ударили, крепко ударили. И Нокад будет стоять на этом участке так же крепко. А это значит, он должен будет вдохновлять своих людей. В свою очередь, это означает, что он появится здесь собственной персоной.

— А если не появится? — поинтересовалась Ангел.

— Значит я стану еще одним безымянным деревянным столбиком на кладбище, — Ларкин больше не смотрел на нее, не обращал внимания на ее пугающее присутствие. Даже если бы она приставила пистолет к его виску, он не обратил бы внимания.

— Ты доверяешь этому прицелу при стрельбе? — прошептала она.

— Я сам пристреливал его. И я доверяю ему, это верно. Забавно, но что бы ни происходило вокруг, какое бы безумие не творилось… — и в этот момент Ларкин позволил себе глянуть через плечо. — Через этот прицел я всегда вижу правду. Он показывает мне мир таким, какой он есть. Настоящий мир, а не то, что говорит мне мой фесов мозг.

Долгое молчание.

— Может мне стоит и на тебя взглянуть через прицел? — предположил Ларкин.

— У тебя ведь есть другая работа, разве не так, Лайн?

— Да. Моя работа, — он снова повернулся к винтовке и закрыл глаза.

— Ты закрыл глаза. Что ты делаешь?

— Ш-ш! Чтобы выстрел был удачным, нужно выровнять дыхание. Более того, ствол оружия должен быть направлен прямо на цель, — он дернул свой плащ, пытаясь оторвать от него кусок. Что-то с треском порвалось за его спиной. Грациозная рука протянула ему длинную полоску сияющей белой материи, легкой и теплой на ощупь.

— Возьми, Лайн.

Ларкин ответил ей улыбкой. Он обмотал ствол винтовки мягкой тканью, и снова уложил ее на камни. Укутанное ангельской материей, оружие теперь намного прочнее лежало на своей жесткой опоре.

— Спасибо, — произнес он, снова усаживаясь.

— А что ты теперь делаешь?

— Мне нужна твердая позиция для стрельбы, — Ларкин заерзал на месте. — Если винтовка хоть немного покачнется, выстрел может пройти мимо цели. Мне нужно как следует улечься, закрепиться, но не совсем прочно. Мне нужна точка, с которой оружие будет естественно направлено на цель. Если мне придется удерживать его силой в нужном положении, я промажу. Вот в этом и загвоздка…

Он вновь закрыл глаза.

— Прицелься, закрой глаза. Потом открой. Может оказаться, что прицел сместился. Смени положение и повтори снова.

— И сколько раз?

— Столько, сколько потребуется, — Ларкин опять зажмурился, открыл глаза, подвинулся и начал все заново. — Через некоторое время, когда ты откроешь глаза, оружие будет лежать, указывая точно на цель. Так, как ты и направил его.

— Ты так медленно дышишь, — голос Ангела шепотом звучал в его ухе. — Почему?

Ларкин слегка улыбнулся, но даже в тот момент он старался не нарушить своего положения.

— Как только найдешь нужную позицию, дыши медленно, в одном ритме. Расслабься и не сбивайся с него. Когда выстрелишь, глубоко вдохни несколько раз. Потом подожди, выдохни совсем чуть-чуть. И стреляй снова. И только тогда можно выдохнуть как следует.

— Сколько это все займет? — спрашивала из-за спины Ангел.

— Столько, сколько нужно для уничтожения цели.

Нокад Улыбающийся пел своей пастве, когда его служители продвигались по верхнему каналу акведука. Колонна существ, когда-то бывших людьми, теперь закутанных в рваные плащи из кожи своих жертв. Они размахивали оружием, стуча по нему в такт пению. Они шли по разорванным телам врагов, атаковавших днем слабую точку их крепости.

Нокад Улыбающийся был мощным и крепким, выше двух метров ростом. Пирсинг украшал его голую грудь и руки: кольца,