- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (17) »
кармашек и спросил:
— Понятно?
— Понятно! — хором ответили ребята.
— Пробы по-первости будете отбирать вместе со мной. А как дойдете до скалы, так всю землю из шурфа зачищайте под метелочку, потому что золото любит квартировать у самой скалы, по-нашему, возле плотика. Понятно?
— Понятно, — опять крикнули ребята.
— Тогда расходитесь по одному к каждому шурфу и начинайте. А вы, — он посмотрел на Анку, — пойдете со мной, мы вам другую работу найдем, полегче.
— Зачем полегче? — нахмурилась Анка. — Я дома весь огород одна вскопала!
Но Максимыч был неумолим. Анка пошла за ним, надувшись, а мальчики принялись за дело.
Лопата довольно легко уходила в сухой песчанистый грунт, и ребята решили, что работа эта — сущие пустяки. Но не прошло и получаса, как начала ныть спина. Черенок лопаты просто обжигал ладони.
Леня поплевал на руки и растер их, как Максимыч. Стало легче, но не надолго. На правой ладони возле указательного пальца, кожа покраснела, а еще через час образовался волдырь.
Леня снял майку, обернул ею руку и, сжав губы, налег на лопату. Болела уже не только спина, все тело ныло и просило отдыха.
— Все равно не брошу! — решил Леня.
Вторые пол метра показались ему гораздо более длинными, чем первые. И вот лопата уперлась в скалу! Леня, как учил Максимыч, тщательно зачистил землю и даже, встав на колени, внимательно осмотрел серый, в трещинах, камень. Но золота не было.
Сколько прошло времени, он не знал. Солнце уже перевалило на запад. Над разогретыми камнями струился воздух. Леня облизнул сухим языком пересохшие губы и пошел навестить Васю. Из шурфа виднелась только его макушка.
— Сейчас третью пробу закопчу и вылезу! — лицо его было грязно, голос охрип.
— Смотри, Анка едет! — оживился Леня.
По склону, без дороги, часто перебирая ногами, трусила низкорослая серая лошаденка, запряженная в двухколесную таратайку. Анка крепко держала вожжи в вытянутых руках. По ее лицу было видно, что не простое это дело — первый раз в жизни управлять лошадью, да еще без дороги!
Максимыч сидел рядом с ней, закрыв глаза, и клевал носом.
— Тпру-у! — почти басом выкрикнула Анка и откинулась назад, натягивая вожжи. Должно быть, она потянула одну вожжу сильней другой, потому что лошадь круто повернула и чуть не ступила в яму. Максимыч качнулся и открыл глаза. Вася мигом выскочил из шурфа, увидев над собой концы оглобель и лошадиную шею.
— Осторожней! Править не умеешь! — рассердился он. Анка рассмеялась. — Ого, сколько ты наробил! — с уважением посмотрев на Васю, сказал Максимыч, — а мы припозднились! Савраса поймать не могли. Хитрющий конь, бегает от работы, как черт от ладана! Максимыч достал из таратайки запотевший алюминиевый бидон. — Думаем, затомились тут хлопцы, надо воды захватить! — Пей! — самоотверженно сказал Леня. — Ты первый! — с жадностью глядя на воду, отмахнулся Вася. — Не торгуйтесь! — усмехнулся Максимыч. Запрокинув голову, Леня лил в себя воду, не замечал, что струйка бежит по его шее под майку. Почти одновременно подошли близнецы. — Пить хочу до смерти! — сказал Вовка. Когда бидон обошел всех, он был пуст. — Все выпили? — удивилась Анка. — Ты бы поработала на такой жаре! — Вовка хмуро посмотрел на свои ладони. — Я теперь в волейбол играть не смогу. Про себя он подумал: «Напрасно мы согласились, ничего тут интересного нет. Удовольствие вкалывать так каждый день!» Максимыч отобрал из каждой кучи земли пробу. Анка аккуратно написала на бумажках номера. Мешки взвалили на таратайку. — Объявляется обеденный перерыв. Айда за нами, — сказал Максимыч ребятам. — А ты, птаха, садись на мешки, — ласково обратился он к Анке. — Что вы, дядя Максимыч, Савраске и так тяжело, — ответила девочка и, взяв в руки вожжи, чмокнула: — Н-но! Добравшись до озерка, ребята на ходу сбросили тапочки и майки, залезли в воду и принялись плескаться. Тем временем Максимыч и Анка сгрузили мешки с пробами. Тут отогнулся полог одной из палаток и показалось лицо Сергея Ивановича. — Эй, геологи, пожалуйте сюда, — крикнул он ребятам. Прошло несколько секунд, пока глаза привыкли к полумраку палатки и ребята разглядели длинный узкий стол из досок, положенных на козлы, а на нем тарелки и ложки. Сергей Иванович нарезал хлеб. — Садитесь! — пригласил он. — Нет, что вы, спасибо, мы с собой взяли чем позавтракать, — отнекивались ребята. — В обязательном порядке! Хозяйка у нас строгая, без обеда никого не отпускает. Верно я говорю, тетя Маша? В палатку, неся большую кастрюлю, вошла пожилая, дородная женщина. Вид у нее был совсем не строгий. Круглое с улыбчатыми морщинками лицо, карие глаза, седые гладко причесанные волосы. — Кушайте, пожалуйста, — сказала она, ставя кастрюлю, — только, может, не понравится вам, пища у нас простая. Вовка звучно проглотил слюну. Вообще-то дома никто из ребят не был любителем каши, но здесь каша оказалась необыкновенно вкусной! Была в старину такая пословица: каков с ложкой, таков и с сошкой. Если верить примете, ребята обещали быть отличными работниками, — ложки так и мелькали. Однако ребята успевали отвечать на вопросы тети Маши. А ей хотелось знать, как они живут, кто их родители и сколько получают, есть ли в магазинах поселка крупа и многое другое. Она удивилась, узнав, что ребята уже перешли в седьмой класс. — А вы сколько классов кончили? — полюбопытствовал Леня. — Я-то? — тетя Маша подперла рукой щеку и вздохнула. — Одну зиму в школу проходила, потом в людях работала, а когда до ее вот лет дожила, — она погладила Анкину голову, — на четырнадцатом году замуж меня выдали, вот за этого молодца! — А чем плох молодец? — и Максимыч важно разгладил усы. Леня поперхнулся от удивления. Анка даже перестала есть и положила ложку на стол. Игорь засмеялся. — Мы тебя, Анка, тоже скоро замуж выдадим! — выпалил он. — Так не бывает! — убежденно сказала Анка. Тетя Маша улыбнулась. — В старое время и не такое случалось. Кому каши добавить? Тебе, муженек? — Спасибо, сыт. Надо хоть парочку проб успеть промыть. Кто хочет, пошли со мной. Посмотрим, каков урожай, — сказал Максимыч. Конечно, все ребята отправились с ним.
— Осторожней! Править не умеешь! — рассердился он. Анка рассмеялась. — Ого, сколько ты наробил! — с уважением посмотрев на Васю, сказал Максимыч, — а мы припозднились! Савраса поймать не могли. Хитрющий конь, бегает от работы, как черт от ладана! Максимыч достал из таратайки запотевший алюминиевый бидон. — Думаем, затомились тут хлопцы, надо воды захватить! — Пей! — самоотверженно сказал Леня. — Ты первый! — с жадностью глядя на воду, отмахнулся Вася. — Не торгуйтесь! — усмехнулся Максимыч. Запрокинув голову, Леня лил в себя воду, не замечал, что струйка бежит по его шее под майку. Почти одновременно подошли близнецы. — Пить хочу до смерти! — сказал Вовка. Когда бидон обошел всех, он был пуст. — Все выпили? — удивилась Анка. — Ты бы поработала на такой жаре! — Вовка хмуро посмотрел на свои ладони. — Я теперь в волейбол играть не смогу. Про себя он подумал: «Напрасно мы согласились, ничего тут интересного нет. Удовольствие вкалывать так каждый день!» Максимыч отобрал из каждой кучи земли пробу. Анка аккуратно написала на бумажках номера. Мешки взвалили на таратайку. — Объявляется обеденный перерыв. Айда за нами, — сказал Максимыч ребятам. — А ты, птаха, садись на мешки, — ласково обратился он к Анке. — Что вы, дядя Максимыч, Савраске и так тяжело, — ответила девочка и, взяв в руки вожжи, чмокнула: — Н-но! Добравшись до озерка, ребята на ходу сбросили тапочки и майки, залезли в воду и принялись плескаться. Тем временем Максимыч и Анка сгрузили мешки с пробами. Тут отогнулся полог одной из палаток и показалось лицо Сергея Ивановича. — Эй, геологи, пожалуйте сюда, — крикнул он ребятам. Прошло несколько секунд, пока глаза привыкли к полумраку палатки и ребята разглядели длинный узкий стол из досок, положенных на козлы, а на нем тарелки и ложки. Сергей Иванович нарезал хлеб. — Садитесь! — пригласил он. — Нет, что вы, спасибо, мы с собой взяли чем позавтракать, — отнекивались ребята. — В обязательном порядке! Хозяйка у нас строгая, без обеда никого не отпускает. Верно я говорю, тетя Маша? В палатку, неся большую кастрюлю, вошла пожилая, дородная женщина. Вид у нее был совсем не строгий. Круглое с улыбчатыми морщинками лицо, карие глаза, седые гладко причесанные волосы. — Кушайте, пожалуйста, — сказала она, ставя кастрюлю, — только, может, не понравится вам, пища у нас простая. Вовка звучно проглотил слюну. Вообще-то дома никто из ребят не был любителем каши, но здесь каша оказалась необыкновенно вкусной! Была в старину такая пословица: каков с ложкой, таков и с сошкой. Если верить примете, ребята обещали быть отличными работниками, — ложки так и мелькали. Однако ребята успевали отвечать на вопросы тети Маши. А ей хотелось знать, как они живут, кто их родители и сколько получают, есть ли в магазинах поселка крупа и многое другое. Она удивилась, узнав, что ребята уже перешли в седьмой класс. — А вы сколько классов кончили? — полюбопытствовал Леня. — Я-то? — тетя Маша подперла рукой щеку и вздохнула. — Одну зиму в школу проходила, потом в людях работала, а когда до ее вот лет дожила, — она погладила Анкину голову, — на четырнадцатом году замуж меня выдали, вот за этого молодца! — А чем плох молодец? — и Максимыч важно разгладил усы. Леня поперхнулся от удивления. Анка даже перестала есть и положила ложку на стол. Игорь засмеялся. — Мы тебя, Анка, тоже скоро замуж выдадим! — выпалил он. — Так не бывает! — убежденно сказала Анка. Тетя Маша улыбнулась. — В старое время и не такое случалось. Кому каши добавить? Тебе, муженек? — Спасибо, сыт. Надо хоть парочку проб успеть промыть. Кто хочет, пошли со мной. Посмотрим, каков урожай, — сказал Максимыч. Конечно, все ребята отправились с ним.
Золотой жеребенок
Максимыч остановился на берегу озера и вытащил из воды небольшое деревянное корыто, которое, как затонувший корабль, покоилось на дне, прижатое камнем. Он внимательно его оглядел, ладонью очистил налипший песок и сказал: — В такую жару лоток- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (17) »