сказал.
УИЛФ. Тогда слушай: (Читает). «Искусство бессмысленно, если оно не заставляет биться наши сердца.»
Рэджи задумывается. РЭДЖИ. Дай мне бумажку. «Искусство бессмысленно, если оно не заставляет биться ваши сердца». Красиво звучит. УИЛФ. Благодарю. РЭДЖИ. Я верю, что это истинно так. Видишь, я был прав, когда сказал, что тебя посещают удивительные озарения. Что толку в том, если искусство интеллектуально, оригинально со всякими стилистическими вывертами, но если оно не трогает меня вот здесь (касается сердца). — Оно ничто. Я это добавлю в своем вступительном слове. УИЛФ (приподнимая подол камзола). Ну как? А сейчас я настоящий мужчина или же нет? РЭДЖИ. Это ремарка дурного вкуса.
На женской половине Джин застегивает молнию на платье Маддалены. СИССИ. Попробуй еще разок. УИЛФ. СИССИ, ты готова? Осталось мало времени. СИССИ. Еще минуточку. ДЖИН, ну как? ДЖИН. Кажется, застегнула. СИССИ. Ну, слава Богу! (Торопливо уходит на «мужскую» половину). УИЛФ. РЭДЖИ первый. РЭДЖИ. Нарисуй мне усы и бородку. СИССИ. С удовольствием. (Накладывает грим).
Уилф идет на «женскую» половину. Джин слушает кассету, шепчет слова. Уилф подсаживается к ней. Джин возмущена, отключает наушники. ДЖИН. Не мог найти другое место? Мне надо сосредоточиться. УИЛФ. А мне хотелось поговорить с тобой. ДЖИН. О чем? УИЛФ. О наших спутницах — палках-выручалках. Надо постараться на сцене обойтись без них. ДЖИН. Боюсь, что не смогу. Сегодня, как на грех, очень разболелась нога. УИЛФ. Я тоже боюсь. Но мы должны постараться. Без палки на сцене — это выглядит как-то достойней. Помню, однажды я стоял за кулисами, мучительно умирал — так хотелось в уборную. Вышел на сцену — все забыл.
Джин встает, делает без палки несколько шагов. ДЖИН. Тогда мне придется на тебя опереться. УИЛФ. Лучше обопрись на РЭДЖИ. Так надежней. И ему будет приятно. Он тебя обожает. ДЖИН. Да неужели? УИЛФ. Обожает. Думаю, что РЭДЖИ никогда не переставал любить тебя. ДЖИН. Откуда ты знаешь? Он что тебе сам сказал? УИЛФ. Нет. Но меня иногда посещают неожиданные озарения. ДЖИН. Только обладая острым чувством иронии можно представить меня вместе с РЭДЖИ. (Снова слушает музыку). УИЛФ. Интересно, что же мы будем делать, когда все это закончится?
Что-то тихо напевает. Сисси пудрит Рэджи. СИССИ. Ну вот и все. Теперь посмотри на себя. РЭДЖИ (глядя в зеркало). Прекрасно. Ты настоящая художница, СИССИ. СИССИ. Спасибо. А ты, РЭДЖИ, не волнуйся. Поздно никогда не бывает слишком поздно. Просто подумай об Эйфелевой башне. А если это тебе не поможет, то в окрестностях Мадраса живет человек, который составляет волшебные напитки… А тебе что-нибудь нужно, УИЛФ? УИЛФ. Как всегда… Прошу, пройдись немного по моему лицу. СИССИ. Хорошо. Только сядь на свои руки. Я тебя знаю. (Подправляет грим). ДЖИН. А я попробую научиться ходить без палки. Однажды мне это удалось, когда я вошла в ложу в Ковент-Гардене. Я вам рассказывала? Весь зал встал и устроил мне овацию. РЭДЖИ. Вы, двое, поторопитесь. Наш номер следующий.
Джин ковыляет на другую половину, где перед ней предстает Рэджи. РЭДЖИ. ДЖИН, как ты хороша! ДЖИН. И ты настоящий красавец, РЭДЖИ. РЭДЖИ. Скоро мы вновь будем молодыми. ДЖИН. Как сказать — посмотрим.
Рэджи выходит на авансцену. Яркий луч прожектора освещает его лицо. Он делает поклон. Аплодисменты. Свист. Рэджи надевает очки, вынимает листок бумаги. Руки его нервно дрожат. РЭДЖИ. Леди и джентльмены… ГОЛОС БОББИ СУОНСОНА. А где ваш аккомпаниатор из Индии?
Смех. РЭДЖИ. Успокойся, Бобби… Леди и джентльмены! Сегодня я и трое моих коллег выступают перед вами как основоположники новой традиции в этом доме. ГОЛОС БОББИ. Какой еще такой новой традиции? Не будете фальшивить и не «давать петуха»?
Шум в зале, смех. Рэджи ждет. РЭДЖИ. Мы хотим вернуть вас в прошлое, когда наши голоса были сильными и… красивыми. Но мы не изменились, по крайней мере душой. И наши души нашли свою сублимацию в пении… И вот сегодня 10-го октября в день Рождения Джузеппе Верди мы предлагаем вам прослушать наши старые записи. И даже если вас не тронут наши голоса, вас унесет стихия божественной музыки Верди, ибо искусство ничто (лихорадочно ищет бумажку). Ибо искусство ничто… ничто… УИЛФ (подсказывает из-за кулисы). Если оно не заставляет биться ваши сердца. РЭДЖИ. Правильно. Если оно не заставляет биться ваши сердца. Пора представить действующих лиц. Я — герцог Мантуанский РеДЖИНальд Пейдж. Риголетто — знаменитый баритон, соперник Тито Гобби-УИЛФред Бонд!
Под гром аплодисментов УИЛФРИД, хромая выходит на сцену. ГОЛОС БОББИ. Смотрите, это же Квазимодо!
Восторженные крики. УИЛФ. Бобби, если ты не заткнешься, я сойду в зал и врежу тебе! ГОЛОС БОББИ. Пожалуйста, врезай!
Восторженные крики. УИЛФ. Доктор Коггэн, дайте ему успокоительную таблетку! ГОЛОС БОББИ. Хомофоб! УИЛФ. Гетерофоб!
Крики, свистки, Рэджи ждет, пока не утихнут крики. РЭДЖИ. И наша милая, милая очаровательная Маддалена — мисс Сесилия Робсон!
Сисси делает реверанс. Крики, аплодисменты. И наконец, одна из величайших оперных див, блистательная и несравненная ДЖИН Хортон — Джильда!
Джин с трудом выходит на сцену, делает полупоклон под гром аплодисментов и восторженных криков. Леди и джентльмены, сейчас будет исполнен квартет из оперы «Риголетто» великого Джузеппе Верди. Третий акт, первая сцена.
Подает за кулисы сигнал. Музыка. Ария герцога «Сердце красавицы». Рэджи, Уилф, Сисси и Джин погружены в музыку. Каждый «поет» и проигрывает свою партию. Овация, вызовы, общий поклон. Огни меркнут до полного затемнения.
Рэджи задумывается. РЭДЖИ. Дай мне бумажку. «Искусство бессмысленно, если оно не заставляет биться ваши сердца». Красиво звучит. УИЛФ. Благодарю. РЭДЖИ. Я верю, что это истинно так. Видишь, я был прав, когда сказал, что тебя посещают удивительные озарения. Что толку в том, если искусство интеллектуально, оригинально со всякими стилистическими вывертами, но если оно не трогает меня вот здесь (касается сердца). — Оно ничто. Я это добавлю в своем вступительном слове. УИЛФ (приподнимая подол камзола). Ну как? А сейчас я настоящий мужчина или же нет? РЭДЖИ. Это ремарка дурного вкуса.
На женской половине Джин застегивает молнию на платье Маддалены. СИССИ. Попробуй еще разок. УИЛФ. СИССИ, ты готова? Осталось мало времени. СИССИ. Еще минуточку. ДЖИН, ну как? ДЖИН. Кажется, застегнула. СИССИ. Ну, слава Богу! (Торопливо уходит на «мужскую» половину). УИЛФ. РЭДЖИ первый. РЭДЖИ. Нарисуй мне усы и бородку. СИССИ. С удовольствием. (Накладывает грим).
Уилф идет на «женскую» половину. Джин слушает кассету, шепчет слова. Уилф подсаживается к ней. Джин возмущена, отключает наушники. ДЖИН. Не мог найти другое место? Мне надо сосредоточиться. УИЛФ. А мне хотелось поговорить с тобой. ДЖИН. О чем? УИЛФ. О наших спутницах — палках-выручалках. Надо постараться на сцене обойтись без них. ДЖИН. Боюсь, что не смогу. Сегодня, как на грех, очень разболелась нога. УИЛФ. Я тоже боюсь. Но мы должны постараться. Без палки на сцене — это выглядит как-то достойней. Помню, однажды я стоял за кулисами, мучительно умирал — так хотелось в уборную. Вышел на сцену — все забыл.
Джин встает, делает без палки несколько шагов. ДЖИН. Тогда мне придется на тебя опереться. УИЛФ. Лучше обопрись на РЭДЖИ. Так надежней. И ему будет приятно. Он тебя обожает. ДЖИН. Да неужели? УИЛФ. Обожает. Думаю, что РЭДЖИ никогда не переставал любить тебя. ДЖИН. Откуда ты знаешь? Он что тебе сам сказал? УИЛФ. Нет. Но меня иногда посещают неожиданные озарения. ДЖИН. Только обладая острым чувством иронии можно представить меня вместе с РЭДЖИ. (Снова слушает музыку). УИЛФ. Интересно, что же мы будем делать, когда все это закончится?
Что-то тихо напевает. Сисси пудрит Рэджи. СИССИ. Ну вот и все. Теперь посмотри на себя. РЭДЖИ (глядя в зеркало). Прекрасно. Ты настоящая художница, СИССИ. СИССИ. Спасибо. А ты, РЭДЖИ, не волнуйся. Поздно никогда не бывает слишком поздно. Просто подумай об Эйфелевой башне. А если это тебе не поможет, то в окрестностях Мадраса живет человек, который составляет волшебные напитки… А тебе что-нибудь нужно, УИЛФ? УИЛФ. Как всегда… Прошу, пройдись немного по моему лицу. СИССИ. Хорошо. Только сядь на свои руки. Я тебя знаю. (Подправляет грим). ДЖИН. А я попробую научиться ходить без палки. Однажды мне это удалось, когда я вошла в ложу в Ковент-Гардене. Я вам рассказывала? Весь зал встал и устроил мне овацию. РЭДЖИ. Вы, двое, поторопитесь. Наш номер следующий.
Джин ковыляет на другую половину, где перед ней предстает Рэджи. РЭДЖИ. ДЖИН, как ты хороша! ДЖИН. И ты настоящий красавец, РЭДЖИ. РЭДЖИ. Скоро мы вновь будем молодыми. ДЖИН. Как сказать — посмотрим.
Рэджи выходит на авансцену. Яркий луч прожектора освещает его лицо. Он делает поклон. Аплодисменты. Свист. Рэджи надевает очки, вынимает листок бумаги. Руки его нервно дрожат. РЭДЖИ. Леди и джентльмены… ГОЛОС БОББИ СУОНСОНА. А где ваш аккомпаниатор из Индии?
Смех. РЭДЖИ. Успокойся, Бобби… Леди и джентльмены! Сегодня я и трое моих коллег выступают перед вами как основоположники новой традиции в этом доме. ГОЛОС БОББИ. Какой еще такой новой традиции? Не будете фальшивить и не «давать петуха»?
Шум в зале, смех. Рэджи ждет. РЭДЖИ. Мы хотим вернуть вас в прошлое, когда наши голоса были сильными и… красивыми. Но мы не изменились, по крайней мере душой. И наши души нашли свою сублимацию в пении… И вот сегодня 10-го октября в день Рождения Джузеппе Верди мы предлагаем вам прослушать наши старые записи. И даже если вас не тронут наши голоса, вас унесет стихия божественной музыки Верди, ибо искусство ничто (лихорадочно ищет бумажку). Ибо искусство ничто… ничто… УИЛФ (подсказывает из-за кулисы). Если оно не заставляет биться ваши сердца. РЭДЖИ. Правильно. Если оно не заставляет биться ваши сердца. Пора представить действующих лиц. Я — герцог Мантуанский РеДЖИНальд Пейдж. Риголетто — знаменитый баритон, соперник Тито Гобби-УИЛФред Бонд!
Под гром аплодисментов УИЛФРИД, хромая выходит на сцену. ГОЛОС БОББИ. Смотрите, это же Квазимодо!
Восторженные крики. УИЛФ. Бобби, если ты не заткнешься, я сойду в зал и врежу тебе! ГОЛОС БОББИ. Пожалуйста, врезай!
Восторженные крики. УИЛФ. Доктор Коггэн, дайте ему успокоительную таблетку! ГОЛОС БОББИ. Хомофоб! УИЛФ. Гетерофоб!
Крики, свистки, Рэджи ждет, пока не утихнут крики. РЭДЖИ. И наша милая, милая очаровательная Маддалена — мисс Сесилия Робсон!
Сисси делает реверанс. Крики, аплодисменты. И наконец, одна из величайших оперных див, блистательная и несравненная ДЖИН Хортон — Джильда!
Джин с трудом выходит на сцену, делает полупоклон под гром аплодисментов и восторженных криков. Леди и джентльмены, сейчас будет исполнен квартет из оперы «Риголетто» великого Джузеппе Верди. Третий акт, первая сцена.
Подает за кулисы сигнал. Музыка. Ария герцога «Сердце красавицы». Рэджи, Уилф, Сисси и Джин погружены в музыку. Каждый «поет» и проигрывает свою партию. Овация, вызовы, общий поклон. Огни меркнут до полного затемнения.
Занавес.