царила великая толчея, и меня с моим ростом, понятное дело, не было видно в толпе. Поэтому сначала дядя с тетей не замечали меня, а я их и не могла узнать. Да и разве я могла ожидать, что моя тетя окажется столь очаровательной женщиной в норковой шубе? Дядя Шелдон, напротив, был мужчиной, которого легко не заметить. Маленький, толстенький, в своем пальто из верблюжьей шерсти он был как раз вровень с тетиными серьгами. Тетя рядом с ним выглядела великаншей. Она действительно была женщиной крупной.

— Минг, моя дорогая!

Что за голос! В любовных романах такой обычно называют обворожительным! Глаза — большие, черные, с длинными ресницами. Волосы — чистые и черные, как смоль, уложены в высокую прическу, которая делает тетю еще выше. Я могу долго восхищаться высокими людьми. Я питаю к ним слабость.

— Стало быть, это и есть наша маленькая Минг, — сказал дядя Шелдон, будто я совсем ребенок.

— Привет, — ответила я. — Вообще-то меня обычно зовут просто Тинкер. Давайте заберем мой багаж да поедем отсюда. Здесь такой собачий холод, что уши отваливаются.

— Да… Значит, багаж…

Дядя Шелдон огляделся по сторонам так беспомощно, словно он в аэропорту в первый раз.

— Шелдон, возьми у нее багажную квитанцию, — распорядилась тетя Лотус. — Мы подождем тебя возле машины.

Он протянул за квитанцией руку и был так похож в этот момент на растерянного ребенка, что мне даже стало жаль его.

— Я пойду с тобой, дядя Шелдон, — предложила я, подавая ему квитанцию. — Дело в том, что у меня целых три дорожных сумки. Чтобы их найти, надо знать, как они выглядят.

— Уж с этим-то Шелдон справится, — заверила тетя и взяла меня под руку. — Он только притворяется наивным. На самом деле он не такой. А ты, должно быть, порядком устала.

Автомобиль тети оказался кадиллаком — с шофером, со стеклом, отгораживающим этого шофера от салона, и всякими прочими излишествами.

— Просто потеха, — сказала я. Тетя только усмехнулась и закутала в норковый воротник свою алебастровую шею. Вообще-то слово «алебастровая» у меня не в хбду, но почему-то сразу вспомнилось, едва я поглядела на тетушкину шею.

Шофер выскочил из машины и предупредительно распахнул задние дверцы. '

— Коннолли, — снисходительно сказала ему тетя Лотус, — это моя племянница, мисс Минг.

— Тинкер, — сказала я и протянула ему руку. — Меня зовут Тинкер.

Шофер искоса посмотрел в сторону тети. Это был пожилой-мужчина с ярко-голубыми глазами; он осторожно взял кончики моих пальцев и слегка встряхнул их, сказав:

— Добро пожаловать в Бостон, мисс Тинкер.

Мы уселись в машину, и он закрыл двери. Тут появились дядя Шелдон и носильщик с моим багажом. Все мое имущество помещалось на одной тележке. Я с облегчением откинулась на спинку сиденья, пока Коннолли и носильщик укладывали вещи в багажник.

Дядя Шелдон собрался было сесть с нами, но тетя удивилась:

— Ты что, Шелдон? Втроем на одном сиденье?

Тогда он сел рядом с шофером, и мы поехали. Спустя некоторое время дядя Шелдон опустил внутреннее стекло и принялся объяснять мне:

— Мы живем не в самом Бостоне, понимаешь? Наш дом в Норт Шоре, на берегу океана.

— Ага, — сказала я, и так как он все еще чего-то ждал от меня, добавила: — Это прекрасно!

Кажется, я ему польстила.

— Да, это престижные места. Там дорогие участки. Скажи мне кто, когда я в молодости начинал в Восточном Бостоне, что у меня будет дом в Норт Шоре, я бы ни за что не поверил.

— Ах, Шелдон! — сказала со вздохом тетя Лотус.

Дядя сразу как-то стушевался, даже покраснел и умолк. Возникла неловкая пауза, и я решила сменить тему.

— Я люблю море. Раньше я всегда ездила в Сил-Рок.

Шелдон снова повеселел.

— Атлантика, конечно, холоднее, чем Тихий океан. Но тебе придется привыкать. Кроме того, летом мы наполняем бассейн…

— У вас есть бассейн? Я люблю плавать.

— Конечно, — закивал головой дядя. — И бассейн, и теннисный корт, и все для них необходимое. У нас уютный дом, ты увидишь…

Я улыбнулась ему. Увидев мою улыбку, он бросил победоносный взгляд на тетушку.

— Вот что, Тинкер. Тебя так и называть теперь? Так вот, Тинкер, когда сезон кончится и я буду посвободнее, как-нибудь покажу тебе Бостон.

— Это было бы здорово, — ответила я, хотя и не поняла, что за сезон он имел в виду. Но решила пока не проявлять любопытства.

Тетя нахмурилась.

— Вы не могли бы ехать побыстрее, Коннолли? Вы ведь знаете, что в машине у меня болит голова…

Дядя Шелдон говорил правду — у них действительно был уютный дом на склоне холма, спускавшегося к морю. Кое-где в низинках попадались островки снега, но зелень уже пробивалась везде. Выглядело все необычайно красиво— как на рождественской открытке. Во всяком случае, мне здесь понравилось. Я сказала об этом дяде, и он опять очень обрадовался.

Горничная в белом фартуке открыла дверь и сделала нам книксен. Как в кино. Тетя назвала ее Эмили.

Сразу за передней находилась большая гостиная, роскошно обставленная в зеленых и бежевых тонах. Во всю стену комнаты было окно, через которое открывался вид на море. Около другой стены был сложен камин. Рядом с камином был бар, и дядя Шелдон направился к нему. Тетя сбросила свою норковую шубу на софу и попросила:

— Шелдон, налей мне абсента. От него у меня проходит голова.

— А что тебе, Тинкер? Кока-колы?

В своем пальто из верблюжьей шерсти кругленький дядя Шелдон напоминал игрушечного медвежонка. Только голова была непохожа — когда он снял свою шляпу, я увидела, что он почти совсем лысый.

— Да, с удовольствием. Большое спасибо.

Вошел Коннолли с моим багажом и исчез за левой дверью. Под окном в гостиной располагалась огромная стереоустановка. Мне захотелось включить музыку, но я не решилась и поэтому просто прошлась по комнате, осматриваясь. Напротив бара стоял телевизор с огромным экраном. Корпус его был того же цвета, что и стереоустановка.

— Присядем, — сказал дядя Шелдон и поднял стакан. — Выпьем за то, чтобы мы с самого начала по-настоящему и во всем доверяли друг другу.

— Мне кажется, Минг устала.

Тетя Лотус поднесла бокал к серебристо-розовым губам. Я подумала, что просто дикость пользоваться такой помадой.

— Да, устала немного, — сказала я и сняла свое макси-пальто. — Но не особенно. Можно, я включу музыку?

— Конечно, — ответил дядя.

— У меня болит голова, — возразила тетя и коснулась висков длинными розовыми наманикюренными пальцами.

— Тогда в другой раз, — быстро среагировала я, отпила большой глоток кока-колы и понесла запотевший стакан обратно в бар: не хотелось ставить его на полированный стол. —