застонала и, стиснув зубы, постаралась направить свои мысли в другое русло. Не было этого. Она не будет об этом думать.

Но Мэй была мертва, и с этим нужно было что-то делать. На глаза наворачивались слезы, но Эллен смахнула их нетерпеливым движением. На это нет времени. Что толку плакать? Нужно думать. «Вызвать на дом похоронную службу? Нет, сначала врача — обязательно, даже если никаких сомнений не осталось…» Врач скажет, что нужно делать и кого известить.

Она вошла в кухню и включила свет. В шкафчике она нашла местную телефонную книжку и посмотрела список врачей. Их было не так уж много. Эллен выбрала первый попавшийся номер и — надеясь, что в городке типа этого все-таки можно вызвать врача на дом, — сняла трубку.

Гудка не было. Озадаченная, она несколько раз нажала на рычаг. Опять ничего. Непохоже, что линия неисправна: в трубке не было абсолютной тишины. Она слышала что-то вроде осторожного дыхания, как если бы кто-то снял трубку параллельного аппарата в доме и слушал ее.

Задрожав от этой мысли, Эллен бросила трубку на рычаг. Никого, кроме нее, в доме быть не могло. Может, на одном из аппаратов сдвинута трубка? Она пыталась вспомнить, видела ли она другие телефоны наверху, но содрогалась при мысли о том, что придется вернуться в комнату тети одной, без врача или кого-нибудь еще.

Но даже если наверху и был другой телефон, Эллен его не видела и им не пользовалась, да и непохоже, что проблема заключалась в нем. А вот телефон в тетиной комнате — это вполне вероятно, трубку могла сдвинуть тетя или даже она сама. Придется пойти туда и проверить.

Он ждал ее в холле.

У нее перехватило дыхание, слова застряли в горле. Она сделала шаг назад.

Он сделал шаг вперед — и подошел к ней вплотную.

Эллен собрала остатки самообладания и, борясь с почти инстинктивным страхом перед этим человеком, сказала:

— Питер, вы должны найти врача для тети.

— Ваша тетя сказала, что она не хочет никаких врачей, — сказал он. Для Эллен было почти облегчением услышать звук его голоса после этой гнетущей тишины.

— Теперь уже все равно, чего хочет моя тетя, — сказала Эллен. — Она мертва.

Снова повисла тишина. В холле было темно, и Эллен не была уверена, но ей показалось, что он улыбается.

— Так вы пойдете за врачом?

— Нет, — сказал он.

Эллен попятилась, но он снова приблизился к ней.

— Идите и посмотрите на нее сами, — сказала Эллен.

— Если она мертва, — сказал он, — врач уже точно не нужен. К тому же скоро наступит утро, тогда мы и избавимся от тела.

Эллен продолжала пятиться, боясь повернуться к нему спиной. Очутившись на кухне, она протянула руку к телефону.

Но он не позволил ей. Не успела она взять в руки трубку, как он выдернул провод из розетки. На лице у него играла прежняя улыбка Затем он поднял телефон с болтающимся шнуром высоко над головой и со всего размаху бросил его на пол. Эллен едва успела отскочить. Телефон разбился вдребезги в нескольких дюймах от ее ног.

Эллен в ужасе уставилась на Питера, не в состоянии сдвинуться с места или произнести хоть слово, лихорадочно соображая, как от него ускользнуть. Она думала о темноте снаружи, о длинной безлюдной дороге, о пустынном пляже. Потом она подумала о тетиной комнате с крепкой деревянной дверью и телефоном, который еще, возможно, работает.

Он наблюдал за ней все это время, не двигаясь с места. «Может, он пытается меня загипнотизировать? — мелькнула у Эллен странная мысль. — Или просто ждет, когда я пошевелюсь». Ее мышцы предательски напряглись, выдавая ее намерения.

Наконец Эллен решила, что надо что-нибудь сделать — нельзя же стоять так вечно. Он был слишком близко, и она не надеялась, что сможет проскочить мимо него. Вместо этого она сделала обманное движение влево, как будто собиралась обогнуть его и побежать к входной двери, а сама кинулась направо.

Он сцапал ее, прежде чем она успела сделать три шага. Она пронзительно закричала, но он закрыл ее рот своими губами.

Прикосновение этих губ ужаснуло ее больше, чем все остальное. Несмотря на весь свой страх перед ним, ей до сих пор не приходило в голову, что он хочет ее изнасиловать.

Она отчаянно сопротивлялась, чувствуя, как его руки сдавливают ее все сильнее, не давая ей ни вздохнуть, ни шевельнуться. Она попыталась ударить его коленом в пах, но не могла замахнуться и только толкала его изо всех сил, но он словно и не замечал этого.

Он потащил ее в темноту холла и прижал к полу, навалившись на нее всем своим весом. Эллен благодарила Бога, что на ней тесные облегающие джинсы. Стащить их — трудная задача, особенно учитывая ее сопротивление. Как только он хоть на мгновение выпустит ее руки, она тут же вцепится ему в глаза решила она.

Когда он приподнялся над ней, она вознамерилась привести замысел в исполнение, но он не выпускал ее запястий, по-прежнему держа их мертвой хваткой. Тогда она, почувствовав, что ноги освободились от тяжести его веса, стала лягаться, но он по-прежнему не замечал ее ударов.

Внезапно он выпустил ее руки. Но она не успела осознать это и нанести удар в глаза, когда он одним коротким, обманчиво небрежным движением ударил ее кулаком в живот.

Она задохнулась и непроизвольно согнулась пополам, забыв обо всем, кроме страшной боли. А он тем временем стащил до колен ее джинсы и белье, поднял ее беспомощное тело и поставил на колени.

Боль от удара кулаком была такая, что она, пытаясь глотнуть воздуха, дрожа и чувствуя позывы на рвоту, едва замечала его прикосновения у себя между ног. Однако вскоре она почувствовала новую боль, сухую и разрывающую, когда он проник в нее.

И это было последнее, что она почувствовала. Одно мгновение боли и беспомощности, а затем началось онемение. Она чувствовала — или, вернее сказать, переставала чувствовать — волну онемения, текущую холодной струей из паха в живот, в бедра и вниз, к ногам. Онемели ребра, и боль от страшного удара прошла. Не было ничего. Ее поруганное тело не подавало никаких признаков жизни. Она могла еще чувствовать свои губы, могла закрывать и открывать глаза, но ниже подбородка была практически мертва.

Потеряв чувствительность, она потеряла и контроль над телом. Вся обмякнув, она упала на пол, словно тряпичная кукла, больно ударившись при этом подбородком.

У нее было подозрение, что он продолжает ее насиловать, но сил повернуть голову и посмотреть, что происходит, уже не оставалось.

Помимо собственного затрудненного дыхания, Эллен слышала еще какой-то звук, что-то вроде жужжания на низкой ноте. Ее тело слегка дергалось и раскачивалось, видимо, отзываясь на то, что он продолжал с ним делать.

Эллен закрыла глаза, мечтая очнуться от