спросил король наконец меня.
Я показал, чем я увлекаюсь…
Король вскочил со своего кресла, постучал кулаком в стенку и крикнул:
– Дылда! Дылда! Пойди сюда, Дылда! Что-то покажу!
Зашла королева Дылда, длинная и худая, как береза. Платье на ней было до самого полу, а в прическе блестела какая-то брошь.
Королева спросила:
– Что ты мне покажешь? Не расцвел ли твой георгин?
– Можешь выкинуть георгин на помойку, – решительно сказал король Мур. – Теперь он ни к чему. Миша, изобрази для королевы!
Я снова стал играть «Чижики», а король тем временем рассказал корабле Дылде, кто мы такие и как очутились в Мурлындии.
Дылда похвалила меня:
– Очень приятно кушать. Это настоящая музыка.
– Не научиться ли и мне такому искусству? – задумчиво спросил его величество и посмотрел на королеву.
– Нет уж, – не разрешила королева. – Побереги свою голову. Мише все равно, он рядовой житель, а ты единственный король на всю Мурлындию, твоя голова еще может пригодиться жителям. И вообще, опять ты снял корону. Надень сию же минуту!
Печальный король поднял корону, надел ее и сказал со вздохом:
– Происхождение обязывает… Ну ладно. Не в этом счастье… Пойди, ваше величество, покорми новеньких обедом. Они в Лабаз еще не приняты, пищи не имеют.
– Покормлю, – сказала королева. – На кухне должно быть полкастрюльки похлебки, если кошке не вылили. И каша оставалась.
На прощанье король Мур сказал мне:
– Заходи в гости!
– Спасибо, ваше величество. Зайду обязательно.
Знал бы я тоща, сколько раз мне придется заходить к королю!
Митька-папуас проводил нас на королевскую кухню.
Пришла Дылда, засучила рукава и налила по миске горохового супчика. Лидка кушала медленно и деликатно, а Петька все выхлебал вмиг.
– Отличный суп, – сказал Петька. – Между прочим, дома я всегда горохового супу по две тарелки ел.
Королева поняла тонкий намек и налила ему еще мисочку. Потом положила нам каши.
– Был еще черничный компот, – сказала королева, – но его величество весь выпил. Впрочем… Митька, слетай в сад, сорви гостям по яблочку.
Мы быстро доели вкусную кашу и стали грызть яблоки. Мурлындские яблоки оказались чуть покислее бабушкиных. А может, они просто еще не дозрели.
– Хорошо жить в стране, где все можно! – воскликнул насытившийся Петька и задрал ноги на стол.
Лидка даже покраснела от такого невежества. Мне тоже стало стыдно за Петьку, и я, чтобы отвлечь внимание, спросил у королевы:
– А что это за муравьи, которых вы ловите в Мурлындии? И что это за Лабаз, в который нас еще не приняли?
– Разве вам Митька не объяснил? – удивилась королева.
– Не успел, – сказал Митька. – Других разговоров много было.
– Завтра вас примут в Лабаз, познакомитесь с Главным комендантом Степаном Кузьмичом и все узнаете, – сказала королева и улыбнулась нам. – Я бы и сама рассказала, да мне некогда. Вон сколько посуды немытой.
Мы поняли, что пора прощаться, поблагодарили за питание и пошли с Митькой-папуасом на улицу.
Сторож Кирюха все так же драил ногти. Наступил вечер.
Ночевали в Митькином доме. – Вот вам сено, мешок и одеяло, – сказал Митька. – И спите как умеете. Одеяло отдали Лидке, а мешком мы с Петькой прикрылись вдвоем, и я сразу заснул, как провалился, и спал без всяких сновидений до самого утра. Дома, просыпаясь, я слышал запах кухни. Как раз в это время бабушка готовила завтрак. А здесь, проснувшись, я почувствовал запахи травы, теплой земли и полевых цветов. Это было здорово, как в сказке. Ночью Петька, конечно, стащил с меня мешок. Но мне было тепло и радостно от утреннего солнца, от беспредельной свободы, и я не щелкнул по носу Петьку. Я был добр просто до неприличия. «Пусть, – подумал я, – спит, пока сам не проснется. Пусть спит, пока не надоест. Может, ему сейчас снится интересный сон. Пусть смотрит и веселится. Спи, Петька, спи, глотатель фиолетовых чернил, тысячу раз поротый материнским ремнем угнетенный землекопатель, а ныне вольный житель страны Мурлындии Петька! Сопи носом, подлец Петька, стащивший мешок с товарища и завернувшийся в него сам! Спи, дуралей, я тебя прощаю». Постель Митьки-папуаса была пуста. Лидка сидела у входа, гляделась в зеркальце и расчесывала свои желтые волосья. Услыхав, что я поднимаюсь, она сказала: – Хозяин дома оставил нам лепешку и соли в тряпочке. – А сам куда делся? – Пошел собирать грибы-поганки, – сообщила Лидка. – Ему доктор заказал целое ведро жидкости от клопов и паразитов. – Неужели в Мурлындии так много клопов? – Меня не кусали. – Меня тоже. Давай выкладывай Митькину лепешку! – Сперва умойся, – сказала Лидка, не переставая глядеться в свое зеркальце. – Ручей рядом. Мне не понравился ее тон. Я произнес строгим голосом: – Днем пойдем купаться. Гони лепешку! – Топай, топай, – спокойно сказала Лидка. – Не хватало мне еще с немытыми за стол садиться. Раздался Петьким голос: – Где стол? Какой стол? Уже завтракают, что ли? – Поднимайся, лодырь! – скомандовал я. – Пошли умываться. Когда мы, умытые и голодные, прибежали домой и хотели схватить куски, Лидка снова нас остановила: – Мальчишки, сделайте костер. Согреем водички и попьем, как будто чай… – А в чем согреем? Лидка показала сверкающий медный котелок. – За домом нашла. Сама вычистила! – похвасталась она. Мы кусали посыпанную крупной солью лепешку и по очереди прихлебывали из котелка. Таких вкусных завтраков я не ел никогда… – Исполнились мечты! – воскликнул Петька и растянулся на траве. – Можем делать все что захотим! Жаль, нет гитары. Я бы сел посреди улицы и заиграл. Пошли купаться? – предложил он. – Сегодня нам надо сперва поступить в Лабаз, – сказала Лидка. – Что бы это могло быть такое? – задумался Петька. Лидка сказала: – Я знаю только одно: там дают еду и всякие вещи. Я договорилась с Митькой, что он после поганок отведет нас к Главному коменданту. – Тогда подождем, – сказал Петька. – Это хорошее дело. Мы дождались Митьку и напомнили ему, что надо отвести нас к Главному коменданту. – Ладно, – сказал он. – Пойдем к Главному. Жидкость потом сварю. Дом Главного коменданта выглядел среди других самым оригинальным, потому что он был обыкновенной формы и некрашеный. Внутри дома тоже все было обыкновенно и привычно: стулья, лавки, стол, деревянная кровать и даже шкаф. На столе пыхтел медный самовар, кое-где помятый и начищенный до блеска. Три жителя сидели у самовара и гоняли чаи. – Опять ты, Митька, оригинальничаешь, – сказал один с нечесаными волосами, похожий на цыгана. – Кого привел? – Новенькие, из-за канавы, – сказал Митька. – Знакомьтесь. Мы познакомились. Похожий
ТЕТРАДЬ 3
Ночевали в Митькином доме. – Вот вам сено, мешок и одеяло, – сказал Митька. – И спите как умеете. Одеяло отдали Лидке, а мешком мы с Петькой прикрылись вдвоем, и я сразу заснул, как провалился, и спал без всяких сновидений до самого утра. Дома, просыпаясь, я слышал запах кухни. Как раз в это время бабушка готовила завтрак. А здесь, проснувшись, я почувствовал запахи травы, теплой земли и полевых цветов. Это было здорово, как в сказке. Ночью Петька, конечно, стащил с меня мешок. Но мне было тепло и радостно от утреннего солнца, от беспредельной свободы, и я не щелкнул по носу Петьку. Я был добр просто до неприличия. «Пусть, – подумал я, – спит, пока сам не проснется. Пусть спит, пока не надоест. Может, ему сейчас снится интересный сон. Пусть смотрит и веселится. Спи, Петька, спи, глотатель фиолетовых чернил, тысячу раз поротый материнским ремнем угнетенный землекопатель, а ныне вольный житель страны Мурлындии Петька! Сопи носом, подлец Петька, стащивший мешок с товарища и завернувшийся в него сам! Спи, дуралей, я тебя прощаю». Постель Митьки-папуаса была пуста. Лидка сидела у входа, гляделась в зеркальце и расчесывала свои желтые волосья. Услыхав, что я поднимаюсь, она сказала: – Хозяин дома оставил нам лепешку и соли в тряпочке. – А сам куда делся? – Пошел собирать грибы-поганки, – сообщила Лидка. – Ему доктор заказал целое ведро жидкости от клопов и паразитов. – Неужели в Мурлындии так много клопов? – Меня не кусали. – Меня тоже. Давай выкладывай Митькину лепешку! – Сперва умойся, – сказала Лидка, не переставая глядеться в свое зеркальце. – Ручей рядом. Мне не понравился ее тон. Я произнес строгим голосом: – Днем пойдем купаться. Гони лепешку! – Топай, топай, – спокойно сказала Лидка. – Не хватало мне еще с немытыми за стол садиться. Раздался Петьким голос: – Где стол? Какой стол? Уже завтракают, что ли? – Поднимайся, лодырь! – скомандовал я. – Пошли умываться. Когда мы, умытые и голодные, прибежали домой и хотели схватить куски, Лидка снова нас остановила: – Мальчишки, сделайте костер. Согреем водички и попьем, как будто чай… – А в чем согреем? Лидка показала сверкающий медный котелок. – За домом нашла. Сама вычистила! – похвасталась она. Мы кусали посыпанную крупной солью лепешку и по очереди прихлебывали из котелка. Таких вкусных завтраков я не ел никогда… – Исполнились мечты! – воскликнул Петька и растянулся на траве. – Можем делать все что захотим! Жаль, нет гитары. Я бы сел посреди улицы и заиграл. Пошли купаться? – предложил он. – Сегодня нам надо сперва поступить в Лабаз, – сказала Лидка. – Что бы это могло быть такое? – задумался Петька. Лидка сказала: – Я знаю только одно: там дают еду и всякие вещи. Я договорилась с Митькой, что он после поганок отведет нас к Главному коменданту. – Тогда подождем, – сказал Петька. – Это хорошее дело. Мы дождались Митьку и напомнили ему, что надо отвести нас к Главному коменданту. – Ладно, – сказал он. – Пойдем к Главному. Жидкость потом сварю. Дом Главного коменданта выглядел среди других самым оригинальным, потому что он был обыкновенной формы и некрашеный. Внутри дома тоже все было обыкновенно и привычно: стулья, лавки, стол, деревянная кровать и даже шкаф. На столе пыхтел медный самовар, кое-где помятый и начищенный до блеска. Три жителя сидели у самовара и гоняли чаи. – Опять ты, Митька, оригинальничаешь, – сказал один с нечесаными волосами, похожий на цыгана. – Кого привел? – Новенькие, из-за канавы, – сказал Митька. – Знакомьтесь. Мы познакомились. Похожий