Воздействие препаратов группы Х находится в центре внимания авторов этой книги, поскольку оно может предоставить внутренний путь для выхода во внешнее пространство, — но не потому, что их воздействие относительно незаметно, а потому, что оно очевидно при эффективных дозах. Боле того, возникает ощущение, что эти вещества изменяют качество сознания, а не вызывают общее усиление или ослабление психических/умственных процессов, которое мы наблюдаем при воздействии веществ класса ↑s и ↓s соответственно. Вещества Х воздействуют на те аспекты сознания, которые мы непосредственно связываем с ощущением себя как человеческого существа, то есть на определенные способы мышления, чувства, восприятие и волю.
Обычно мы называем воздействие средств категории Х психоделическим или галлюциногенным. Эти препараты занимают уникальную позицию в надсемействе изменяющих состояние сознания химических веществ. Эмоциональный накал дискуссий об этих веществах обусловлен удивительной природой их воздействия на психику[28].
Трудность точного и последовательного описания эффекта от воздействия психоделических препаратов привела к огромному разнообразию их названий: галлюциноген или иллюзоген — вызывающий галлюцинации или иллюзии; психоделик — проявляющий душу или сознание; энтеоген — порождающий божественное; мистикомиметик — имитирующий мистическое состояние; онейроген — вызывающий сновидения; фанеротайм [29] — вызывающий фантазии; психодислептик — нарушающий мышление или вызывающий беспокойство ума; психотомиметик — имитирующий психоз; психотоген — вызывающий психоз; психотоксин — яд, вызывающий психоз; шизотоксин — яд, вызывающий шизофрению; и делириант — вызывающий делирий, или бред. Каждое название фокусирует внимание на определенном элементе интоксикации и способе интерпретации эффекта от воздействия препарата[30].
Галлюциноген — наиболее распространенный медицинский и юридический термин для таких веществ. Хотя галлюцинации и вызываются интоксикацией в результате приема психоделических препаратов, так бывает не всегда. Также надо согласиться, что практически во всех культурах понятие галлюцинация подразумевает, что по своей природе воспринимаемые видения и голоса «нереальны». Этот непреднамеренный скрытый смысл термина галлюциноген, вероятно, отражает более или менее сознательный скептицизм в отношении невидимых реальностей. Замечу при этом, что применять средства и модели науки к нематериальным явлениям можно точно так же, как и к материальным.
Хотя термин психоделический и вызывает ассоциации, связанные с определенным политическим и социокультурным феноменом, восходящим к бурным 1960-м, я предпочитаю его всем другим терминам, применяемым в настоящее время. Эта некорректная с точки зрения филологии амальгама [31] греческих и латинских корней имеет отношение к самому важному качеству этих препаратов — проявлению души (или сознания). Они показывают нам наш разум и протекающие в нем процессы с новой точки зрения. Однако за пределами этого уровня обобщения остальные термины предполагают обозначение либо слишком обширной совокупности качеств, либо, наоборот, ограничиваются отдельными специфическими качествами, на которые оказывают определенное воздействие соответствующие препараты.