умирающих, истекающих кровью в траве передо мной… Была веселая охота, веселее не было никогда, мы гнали их по холмам и через мои леса, некоторые кричали, другие безнадежно молчали, все было так забавно… мои приятели хохотали вместе со мной… — он показывал мне свои воспоминания.

Чудовищные образы, фальшивые воспоминания, они наконец ушли… во рту остался вкус чего-то гадкого… Где иладд? Он шел прямо за гастеем. Какие у него здесь дела? Проклятый идиот, почему я не остановил его? Нет, я должен съесть… Он охотился ради потехи на себе подобных, я лучше погибну с голоду, чем стану это есть. Легко говорить после, когда ты уже знаешь, что ты съел, но так трудно отказаться, когда еще голоден. Ради жизни. «Вдруг на этот раз будет что-нибудь исключительное», – говоришь ты себе. «Вдруг на этот раз будет так, словно ты путешествуешь по настоящему миру». Почему же ты не отказываешься, зная, что гастеи редко приносят что-то хорошее? Потому что, несмотря на все сказанное, ты не хочешь погибнуть от голода. А теперь иладд раскрыл эту последнюю тайну. Тайну насыщения после страшного голода. Прежде чем я засну, как и все остальные, упав на пол, я должен узнать, что принес с собой этот иладд…

Вот он, в углу, за умершим фонтаном, где еще висят клубы ужасающего видения, где лежит Денас, погруженный в глубокий сон. Мой господин не стал бы есть этого, если бы не был доведен голодом до отчаяния. Многие другие стали бы в любом случае. Иладд прокрался сюда за Денасом. Что он несет? Серебро… Этот предмет вселяет в меня ужас…что это? Если бы я мог сделать что-нибудь, а не просто ползать среди других, как зверь, заключенный в ловушку собственного тела, я помчался бы туда и посмотрел… О нет! Только не добрый Зелаз!..

Убийство. Меррит прокрался на лир демонов. Когда рей-киррахи начали падать и засыпать после обильного угощения, последовавшего за долгим периодом голода, он вышел, неся серебряный нож Смотрителя и зеркало Латена. Викс видел, как он убил Зелаза, рядом с которым так близко, что кровь залила ее одежду, лежала Валлин. Она глядела расширенными от стыда и отчаяния глазами, как Меррит стаскивает с нее окровавленную одежду, сгорая от желания получить ее тело.

– Мы ничего не могли доказать, – продолжал Викс, пока остатки видения таяли у меня в голове. Он присел на кончик стола, вцепившись в край руками. – После этого невозможно не заснуть, а когда мы очнулись, Зелаза уже не было. Ты знаешь, Иддрасс, что от таких существ, как мы, когда нас убивают, ничего не остается.

– И вы покалечили Меррита, – безразличным голосом произнес я, стараясь подавить отвращение. Эззарийцы и демоны воевали тысячу лет. Я не был невинен, и рей-киррахи, питающиеся кошмарами человеческих душ, тоже. Но убийство и изнасилование тех, кто не может сопротивляться, это совсем другое.

– Я не говорю, что мы невиновны. Но мы ничего ему не сделали. Разве тебе не ясно? Как ты думаешь, почему Меррит еще жив? – Викс соскочил со стола и упал в кресло, пнув стол носком черного ботинка. – Мы обыскали его комнаты и забрали оружие, об этом тайнике мы не знали. Мы сообщили всем кругам, что он сделал с Зелазом. – Он снова пнул стол. – Мы обвинили его только в убийстве, ни в чем другом. Да, мы наказали его, но мы не отрезали его пальцев. Он уже тогда был накоротке с безумцами. Пальцы он потерял, отнимая оружие у другого захваченного Иддрасса. Мы решили, что этого достаточно. А что до его силы… Почему ты считаешь, что у него ее было много? Это он сам сказал тебе. Никто из нас не видел ее проявлений.

– Это неправда. Ты хочешь очернить его, чтобы я снова вам верил. У вас есть ваш закон. Суд рудеев. Вы должны были отправить его к вашим судьям, если вы обвинили его. – Но я помнил слова Меррита о «возможностях», которые у него имеются. И я помнил, как исчез Вилгор, рудей в пурпурных одеяниях, который забрал меня из подземелий, а потом имел несчастье оскорбить эззарийца. Я помнил наше приключение в ту ночь, когда демоны пировали. Меррит решил убить демонов, которые пытались меня схватить. Возможно, он сделал это не ради спасения моей жизни, а чтобы я случайно не обнаружил, что здесь замешан он сам. С оружием Смотрителя он мог многое.

Викс подался вперед и продолжал говорить, словно мои протесты были простым дуновением ветра.

– Мы ничего не могли сделать открыто. Без оружия Меррит не мог причинить нам вреда, но у него был могущественный покровитель, который использовал его и защищал. Тот, кто приказал ему убить Зелаза.

– Кто? – Я все еще отказывался принимать за истину то, что говорил Викс, хотя мне надо было побыстрее решить, кому я верю: Мерриту, человеку моей расы, моих взглядов, спасшему, как я думал, мою жизнь, или Валлин, демону, отправившему меня на пытку, лишившему меня разума, использовавшему меня в своих целях. Я считал, что сделал правильный выбор. А теперь Викс старается меня убедить, что это не так. Какой человек примет подобное с легкостью?

– Ты еще не догадался? Его звали Тасгеддир. Тебе он известен под именем Нагидда. Тот, кто старайся захватить власть над миром, чтобы открыть Кир-Наваррин и выпустить опасность, запертую в Тиррад-Норе.

– Что это за опасность? – Я почти умолял. – Повелитель демонов мертв. Я убил его. Из всех кровавых деяний своей жизни об этом я не жалею. Что вас так пугает? И почему наши предки уничтожили даже память об этом?

– Мы не знаем, Изгнанник. Знание пропало, когда мы оказались здесь. Ты видел мои собственные воспоминания. Это все, что у меня есть. Лишь немногие из нас помнят больше, долгое время они отказывались говорить об этом, опасаясь, что кто-нибудь использует знание во вред остальным. Зелаз был единственным. Нагидда тоже кое-что знал о том, кто находится в крепости. Он заявлял, что для нас там нет опасности. Только сила, говорил он, сила без имени, ждущая своего настоящего хозяина. Он говорил, что пэнди гаши выгнали нас из Кир-Наваррина, потому что видели, как мы становимся все сильнее и однажды сможем захватить их мир. Меррит и Нагидда были большими друзьями. Иладд рассказывал ему, что он сможет получить, оказавшись в мире, и как сила из крепости поможет ему уничтожить пэнди гашей и открыть ворота в наш настоящий мир. И тогда Тасгеддир начал называть себя Нагиддой, обещать невеям огромную силу, рудеям множество инструментов и материалов для их работ, а гастеям вечную охоту, и всем нам – бесконечную власть над пэнди гашами. – Викс поднял один из плащей из сундука и пробежался длинными пальцами по кровавому разрезу на нем. Материя тут же срослась, но кровь осталась. – Когда мы поняли, что происходит с гастеями, – а их безумие усиливалось с каждым часом, – Зелаз и его товарищи осмелились переговорить с несколькими