они ей нашлепают по заднице и превратят ее в три — четыре добрые минуты скачков, качков и крутейшей роковой красоты.
— ТЫ МЕНЯ КИНУЛ…
— ДУУ — ДИ…
Притормозят ее на месте или защекочут до смерти.
— МЕНЯ ЗАДВИНУЛ…
— ДУУ — ДИ…
И вот они тут резвятся от Вуди Гатри до Дюка Эллингтона — и никто ничего не заметил.
— НО Я НЕ НЫЛА…
— ДУУ — ДИ…
Они тут счастливы. И Джимми знал: никуда они не денутся.
— МНЕ — ЛИ — НЕ — ЗНАТЬ…
ТЕБЯ — НЕ — ЖДАТЬ…
И — ТОРТ — УЖЕ — СЪЕ — ДЕН — ВЕСЬ…
Джимми прав.
— КАК ЖАЛЬ НАШ РАЙ…
«Ссыльные» останутся вместе.
— ПОДСТУПИТ КРАЙ…
На многие годы и альбомы.
— Я УЕЗЖАЮ…
ПРОЩАЙ.
Они будут играть все лучше и станут довольно известными. Будут гастролировать в Уэльсе и Нигерии.
Некоторые свалят — из группы или страны; вольются другие, а некоторые потом вернутся. Уедет Лев — домой в Москву. Второй уйдет Керри. Родит ребенка, потом еще одного — обе девочки, — и станет регулярно писать статьи в «Айриш Таймз» о радостях и хлопотах материнства на дому. Уйдет и вернется Кенни.
— Я только побалдеть, блядь, ездил, чувак.
Гилберта не депортируют. Он удерет от погранцов по Гранд — Канал — стрит рядом с загсом. Чуть не попадется. Погранцы уже цапнут его за фалды — и тут их остановят; обоих собьет наземь летящая туша его будущего тестя. И Гилберт женится на имениннице. Свидетелем будет Джимми, а Толстый Ганди, сам себя сдавший себе на поруки, станет их личным шофером на весь медовый месяц — на все путешествие по их великой маленькой стране.
— А у вас в Нигерии, Гилберт, вон такие горы бывают?
— Нет.
— У нас они просто что‑то, правда?
— Да.
— ТЫ МЕНЯ КИНУЛ…
Маленьких Кролликов тоже больше не будет. Джимми сделают вазэктомию.
— МЕНЯ ЗАДВИНУЛ…
Подарок от Ифы на день рожденья. И будет больно. Особенно когда Махалия уронит коллекционную коробку «Ручных звуков» ему на колени через полчаса после того, как он вернется из больницы.
— Байкас Джон Би!
Но он оправится. Разогнется как раз вовремя, чтобы запихать свою группу в студию на первую в их жизни запись — неожиданный эксцентричный хит чемпионата мира «Ирландцев можно разгромить, зато нас — рать». Доли гонорара Джимми хватит в аккурат на половину широкоэкранного телика и коробку «Молтизеров» для Ифы.
— Джимми, я тебя люблю.
— Я тебя тоже люблю, коза.
— Как боевая рана?
— Не сильно плохо.
— НО Я НЕ НЫЛА…
Их первый альбом станет дико популярным в Чаде, и его запретят в некоторых районах Техаса.
— МНЕ — ЛИ — НЕ — ЗНАТЬ…
ТЕБЯ — НЕ — ЖДАТЬ…
И — ТОРТ — УЖЕ — СЪЕ — ДЕН — ВЕСЬ…
Сын Мэри, тощий парнишка по имени Зевс, заменит Керри. Агнес на Рождество уедет домой в Севилью и вернется с барабанщиком из Кабры. Негус Роберт вступит в «Фианна Фоль — Республиканскую Партию». Он станет первым черным ольдерменом города и первым мэром, который на День Блума споет «Давай останемся вместе».
— КАК ЖАЛЬ НАШ РАЙ…
Второй альбом — «Темная сторона Кума» — станет классикой. Прилетит Том Уэйтс — спеть с Пэдди.
— ПОДСТУПИТ КРАЙ…
На трех треках гостем будет играть Толвин Сингх, на двух — петь Эйми Мэнн. Два Дана поиграют с «У — Тан Кланом», к ним заскочит Лорин Хилл. Боно притащит пиццу, а Эминем — свою мамашу. Ё — ё Ма заварит чай, да и у Джимми день заладится — он откроет дверь в студию, увидит там Ронана Китинга и велит ему — сваливать — отсюда — нахуй.
— Я УЕЗЖАЮ…
ПРОЩАЙ.