плохи.

«Дыши, – напомнила себе Онория, не сводя глаз с гиганта. – Просто дыши».

Будто занервничав под ее пристальным взглядом, мужчина что-то проворчал и мотнул головой:

– Проходите. Хозяин ждет.

Мимоходом Онория невольно еще раз взглянула на конечность гиганта. Голые металлические рейки, гидравлический механизм из трубок, обеспечивавших нужное давление, что позволяло «привратнику» двигать рукой. Грубая работа. Онория видела приспособления в тысячу раз лучше, когда отец работал на лорда Викерса. Механизм не прикрывался даже кусочком синтетической кожи, хотя, вероятно, с таким промыслом довольно дорого постоянно латать руку после потасовок. И вряд ли этот здоровяк мог бы обратиться к кузнецам и механикам Эшелона, так что конечность ему собрали именно в трущобах.

– Поднимайтесь наверх, – проворчал привратник и с громким стуком захлопнул дверь, щелкнув замком.

Невольная гостья опять почувствовала, как в животе все трепещет. Перед ней растянулся бесконечный коридор с прогнившими покрытыми пылью деревянными балками. Да уж, не такого она ожидала от обители хозяина трущоб.

Чтобы выиграть время, Онория стала неспешно отцеплять шляпку с поникшими черными перьями и грязными кружевными завязками. Конечно, стоило бы продать и ее, и платье – слишком изысканны эти вещи для теперешних обстоятельств, – но это только вызвало бы любопытство мистера Мейси. «Вся моя жизнь – дым и зеркала, – подумала мисс Тодд. – Всего лишь иллюзия».

– Неча торчать тут всю ночь напролет, – пробурчал привратник.

Шляпка наконец поддалась, и Онория сунула ее в руки провожатому.

– Я бы не хотела прерывать его завтрак.

Пока здоровяк ошеломленно пялился на шляпку, Онория попыталась стянуть испачканные лайковые перчатки. Но пальцы замерзли, а кожа перчаток задубела.

Громила указал на лестницу:

– Опосля вас.

Онория, шурша юбками, прошла мимо привратника.

Узкие пыльные ступеньки тревожно заскрипели, так что гостья схватилась за перила, опасаясь, что лестница может под ней провалиться. Наверху на лестничной площадке осмотрелась, не зная, в какую дверь войти. За одной из них мерцал манящий свет.

Привратник распахнул створку, и в коридор полилось желтое сияние. Онория неосознанно с жадностью потянулась навстречу теплу разожженного камина. Ей даже почудился аромат лимонного воска. Какая ерунда!

– Давайте сюды, миз Прайор, – позвал мужчина с ужасным акцентом, обращаясь к ней по имени, которое Онория выбрала себе несколько месяцев назад. Речь незнакомца походила на искаженный кокни, смешанный со значительной долей... аристократизма?

Онория нахмурилась. Странное сочетание, но слух никогда еще ее не подводил. Вот почему мистер Мейси держал мисс Тодд: из-за красноречия и способности даже попугая научить разговаривать как герцогиня.

Такая гостиная больше подошла бы дому торговца. Онория остановилась, изумившись отполированным деревянным полам и красивой разрисованной золотыми узорами мебели. В мягком кресле перед пылающим камином сидел мужчина. Онория заметила на секунду показавшиеся из темноты очень светлые волосы и огонек, отражающийся в его глазах. Пламя за спиной незнакомца смазывало его черты, и даже фигуру сложно было рассмотреть. Только тени и неясные движения.

Отбросив предрассудки, Онория уставилась на него с неподдельным любопытством. Из голубокровных[3] она знала лишь эшелонцев, рожденных в правящих домах и выпивавших инфицированную кровь по достижению пятнадцатилетия. Только отпрыскам очень благородных или влиятельных семей разрешалось участвовать в ритуале[4], но, разумеется, бывали и непредвиденные случайности, когда вирус распространялся через царапину или каплю крови. Блейда считали грязнокровным, чье существование само по себе воспринималось как оскорбление. Если бы Эшелон мог его убить, то не преминул бы это устроить.

Онория еще никогда не встречалась с грязнокровным. Пережившие превращение вступали в гильдию Ночных ястребов – стражников и охотников на воров. А если могли похвастаться хоть незначительными связями с аристократами или каплей благородной крови, то даже попадали в элитную Ледяную гвардию, которая охраняла Башню из слоновой кости. Служа на задворках Эшелона, Онория не сталкивалась ни с теми, ни с другими. Недостаточно благородная, чтобы получить приглашение в Башню из слоновой кости, но в то же время и не настолько низкородная, чтобы каким-то образом пересечься с Ночным ястребом.

– Добрый вечер... – Онория запнулась. Как обратиться к мужчине, ни фамилия, ни имя которого ей неизвестны? – Вы за мной посылали?

– Погрейсь у огонька, – снова произнес он с ужасным акцентом.

Онория робко шагнула вперед. Великан зашел в комнату вслед за ней и закрыл дверь. Ну по крайней мере хоть не оставил гостью наедине с хозяином Чепеля.

Вновь принявшись стаскивать перчатки, Онория украдкой взглянула на мужчину в кресле. Затем словно невзначай шагнула вправо и сумела рассмотреть господина получше: резко очерченный профиль, довольно крупный нос, густые брови. Отблеск огня делал волосы почти золотистыми, а ресницы серебристыми. Онория заметила, что хозяин трущоб смотрит вниз на что-то у себя на коленях.

В левой руке он держал сигару с обрезанными концами, а правой – в перчатке – поглаживал огромного кота, который злобно пялился на гостью. Заметив, как сверкнули зеленые глаза хозяина, Онория поняла, что Блейд рассматривает ее так же внимательно, как она его.

– Че такое, милашка? Кошка язык проглотила? – Он принялся почесывать черную шею питомца. Тот выгнулся, щуря от удовольствия желтые глаза. Его морду уродовал шрам, а левое ухо было разодрано в клочки. Тишину комнаты нарушило тихое мурлыканье.

– Это угроза? Или всего лишь грубое приветствие? – вздрогнув, спросила Онория, не выдавая истинных чувств.

Годы практики научили ее говорить четко, не меняя тона, даже с некоторым налетом скуки.

Прожив десять лет в среде Эшелона, Онория умела управлять своими эмоциями. Стоило выказать хоть толику страха, как на тебя тут же обращались чьи-то блеклые глаза, словно почуявшие кровь акулы. Пусть Блейд и заправлял трущобами железной рукой, но мисс Тодд довелось осадить самого принца-консорта, с его бесцветными, налитыми кровью глазами и неестественно розовыми