парня в Западную Германию или Францию?

— Это не входит в мою компетенцию, Мареско, и вы это знаете. Речь идет о члене вашей организации?

— Да. Это молодой адвокат.

— Почему он хочет уехать?

— В данный момент нет. Нам пришлось уйти в глубокое подполье. После событий в Польше и Чехословакии Служба безопасности находится в состоянии боевой тревоги, а русские делают жизнь невыносимой всем, в том числе и нашим полицейским.

— Сейчас я ничего не могу вам обещать. При следующей встрече дам вам совет. В принципе, я не очень люблю вмешиваться в подобные истории. Мое положение и без того слишком деликатное, и я…

Он неожиданно осекся и резко повернул голову направо. Под чьими-то торопливыми шагами на соседней тропинке скрипел гравий…

Глава вторая

Напуганный шумом шагов, Мареско обернулся и стал со страхом всматриваться в темноту.

На тропинке показался высокий малый в пальто из темного габардина и быстро зашагал им навстречу. Взволнованным голосом он сказал по-немецки:

— Быстро уходите, Людвиг. Со стороны улицы Минку к парку только что подъехали две полицейские машины.

— Две машины? — строго переспросил Кельберг. — Ну и что? Это еще ничего не означает.

Мареско, прекрасно понимающий немецкий, вставил дрожащим голосом:

— Вы думаете, это полицейские машины?

— Не знаю точно, — ответил парень в габардине. — Мне кажется, нужно быстро уходить. Какие-то люди снуют по улице Жиану, и мой друг Отто тоже считает, что все это довольно странно.

Кельберг вынес решение:

— Скорее всего — это ложная тревога, но не стоит играть с огнем. Расстанемся здесь, Мареско. Идите по аллее, выходящей к Институту геологии, я пойду в сторону клиники Святой Елизаветы… Встретимся через две недели. He поддавайтесь депрессии. В конце концов все уладится, поверьте мне. Я попытаюсь что-нибудь сделать для вашего молодого адвоката.

Пожав руку Мареско, он добавил:

— Не забудьте о моей просьбе. Это очень важ…

Неожиданный выстрел нарушил ночную тишину, оборин и фразу Кельберга. И сразу послышался отдаленный топот бегущих, треск ломающихся веток, а еще через несколько секунд — приглушенные выстрелы, сопровождаемые вспышками.

Охваченный паникой, Янош Мареско бросился бежать в направлении, противоположном тому, откуда раздавались выстрелы.

Сердце его готово было выпрыгнуть из груди, в горле пересохло. Он не сообразил срезать угол по направлению к улице Монетарие, чтобы выйти к Институту геологии, как ему советовал Кельберг. Совершенно растерявшись, он бежал по извилистым тропинкам публичного парка.

Снопа раздались выстрелы, отдававшиеся эхом среди кустарником. Продолжая бег, Мареско думал о том, что его мрачные предчувствия не были порождением бессонных галлюцинаций, но страшной реальностью.

«Они догонят меня, арестуют и бросят в тюрьму», — подумал он.

Уже запыхавшись и чувствуя боль в груди, он попытался ускорить бег.

Внезапно на повороте аллеи появились тени, и властный голос пролаял:

— Стойте! Полиция!

Мареско развернулся и стал удирать. Он уже совсем не понимал, что делает. В отчаянии бросился в ту часть парка, которая казалась ему самой темной. Он мечтал только об одном: исчезнуть, раствориться в ночи, уйти от этих людей, которые охотятся за ним, чтобы схватить и пытать его.

Он согнул свое тщедушное тело, чтобы стать менее заметным и менее уязвимым. Его грудь горела, а помутневшие глаза уже ничего не видели.

Он бросился в беседку из акаций и растянулся в мокрой траве.

Он слышал приближающиеся шаги и голоса.

Янош Мареско автоматически сунул руку во внутренний карман своего старого пальто и достал из него небольшой «вальтер». Дрожащей рукой он потряс оружием, которое ни разу еще не использовал. В то время, когда удалось снять предохранитель, его ослепил пучок света огромного фонаря. Раздался выстрел.

Людвиг Кельберг понял, что ошибся и что тревога не была ложной. Не теряя хладнокровия, он приказал своему телохранителю:

— Ты должен залечь в кустах, Хайнц. Отвлеки полицейских, чтобы я мог уйти. Встретимся в Гривита.

— Слушаюсь, — лаконично ответил Хайнц. Но прежде чем раствориться в ночи, он добавил: — Если они укокошили Отто, я не смогу воспользоваться «фольксом». Ключи от тачки у него.

— В таком случае беги к моему «опелю». Я припарковался на улице Турда. Я подожду тебя.

— Нет, обо мне не беспокойтесь. Я предпочитаю выбираться сам.

Кельберг, абсолютно владея своими нервами, устремился к лужайке, чтобы приглушить шаги о траву. Инстинктивно он направился в сторону Шоссе.

Здесь было гораздо больше шансов уйти из сетей, расставленных полицией. Чтобы надежно закрыть западный сектор публичного парка, Сигуранте потребовалось бы мобилизовать несколько сотен человек. Однако Хайнц и Отто засекли только две машины.

По правде говоря, именно в предвидении подобной переделки Кельберг и выбрал это место для встреч с Мареско.

Продвигаясь последовательными рывками, Кельберг оказался вскоре на границе парка. Он не различал еще уличных фонарей, но их отражение уже разжижало окружающую темень.

Выстрел, раздавшийся со стороны улицы Монетарие, обеспокоил его.

«Только бы они не накрыли Мареско, — подумал он с раздражением. — Лучшего осведомителя мне не найти!»

С северной стороны парка раздались новые выстрелы. И снова они сопровождались характерным пришепетыванием: автоматы были с глушителями.

Стиснув зубы, Кельберг, не щадя своего дорогого твидового пальто, упал на живот в мокрую траву и пополз, опираясь на локти.

Наконец он заметил впереди Шоссе. В поле видимости — ни одного полицейского, ни одного прохожего.

Осмелев, он выпрямился и перебежал к другой группе кустарников, за которыми и укрылся.

Долго и внимательно он всматривался в Шоссе.

Не веря своим глазам, он должен был в конце концов признать, что полицейские даже не удосужились осмотреть эту часть парка. Однако он быстро нашел этому объяснение: Хайнц и Отто, отвлекая полицейских, вынудили их сгруппироваться, чтобы обезвредить двух вооруженных людей.

Кельберг увидел почти пустой автобус, едущий в сторону площади Виктории, и его осенило.

«А почему бы и нет?» — подумал он, не теряя веры в свою звезду.

Это была нелепая, дерзкая затея, которая могла удаться.

«Самые идиотские идеи часто приводят к великолепным результатам», — убеждал он себя.

Однако он колебался, понимая, что каждая минута на счету.

В этот момент подошел автобус, едущий в сторону ипподрома.

«Удача со мной!» — отметил он с горькой усмешкой.