маленького, щуплого Филю, сдвинул ушанку совсем на затылок и, пронзительно свистнув, съехал с бугорка. Он мчался, низко пригнувшись, ловко перескакивая через овражки, по пути свистел и гикал, и собака катилась за ним черным шаром, вовсю заливаясь звонким, оглушительным лаем. Малыши от них шарахались и еле успевали убирать салазки. В стремительном лёте паренек с Подгорной достиг берега Кайдаловки и с крутого спуска «нырнул» к реке.

— Наверно, лыжами небо чертит! — убежденно сказал Филя.

Руки его были заняты креплением, а смотрел он на Кайдаловку.

Через несколько мгновений ребята увидели смелого лыжника посреди реки. Он плавно развернулся и стал как вкопанный — лыжа к лыже.

Когда паренек, быстро и ловко переступая «лесенкой», взобрался обратно на сопку, Илюша сказал ему:

— Молодец! Как тебя зовут?

— Женька. Шестиперов, — не сразу ответил паренек.

— Ты в кружке занимаешься? В школе или в Доме пионеров?

— Вот еще — кружок! Я сам.

— Только зачем ты свистишь, как… как маневровый паровоз? — спросил Филя и опять занялся своими ремешками.

— Нравится, вот и свищу, — небрежно ответил Женя, глядя на Филины палки, лежащие на снегу.

— Ну и свисти! Тебе не запрещают! — рассмеялся Илюша. — А тебя, Филя, не дождешься. Давай, Витя, без него!

— Поехали!

Вблизи от Кайдаловки, съезжая с крутика, Илюша и Витя услышали крики своего товарища и исступленный, визгливый собачий лай.

Илюша на ходу завернул, с трудом удержав равновесие. Но берег мешал ему видеть происходившее наверху. Витя, пролетев мимо него до самой реки, теперь возвращался. Его круглое добродушное лицо выглядело испуганным.

— Дерутся, Илюша, дерутся! — крикнул он приблизившись.

Мальчики поспешили обратно.

Филя что-то кричал, барахтаясь в снегу и вцепившись в свои палки, которые Женька пытался вырвать у него из рук. Собака, припав на передние лапы, ожесточенно тявкала над Филиной головой. Лыжи у того и другого лежали вразброс.

Илюше и Вите пришлось изрядно повозиться с Женькой. Он был крепким, увертливым и отчаянно отбивался.

— Ты зачем… сюда пришел? — тяжело дыша, спросил Илюша распластанного на снегу противника. — Палки отнимать?

— Куси, Джулька, куси! — не сдавался Женя.

Витя отгонял палкой лохматого пса, самоотверженно кидавшегося на защиту хозяина.

— Ишь какой! — кричал Филя. Волосы его были взъерошены, телогрейка в снегу. — Мало ему на Подгорной попало! На Кайдаловке захотел получить!

— Ну и бейте, раз ваша взяла! — всхлипывающим от злости и боли голосом отвечал Женя.

— И побьем! И побьем! — воробьем скакал вокруг него Филя.

— Будешь еще драться? — допрашивал Илюша.

Женя молчал.

— Ну его! Отпусти его, Илюша! — сказал Витя.

Илюша послушался.

Женя поднялся и стал молча отряхиваться от снега.

— Ну, зачем палки-то отнимал? — примирительно спросил Витя.

— Вот еще — зачем! У него есть, а у меня нету.

— Мог бы и попросить, — возразил Витя. — Может, и дали бы.

— Вот еще — просить! А я не люблю просить.

— Уматывай-ка скорей отсюда! — снова разозлился Филя. — Ишь… какой герой с Подгорной! Опять крепление из-за тебя разладилось. И пуговицы одной нету.

— Ну уж, Филя, — примирительно сказал Витя, — насчет пуговицы верно, а крепление у тебя с утра такое.

— Ну и все равно — пусть уматывает! — не унимался Филя.

Женя снова тронул синий подтек под глазом.

— Эх вы, палки пожалели! А сами, — он пренебрежительно махнул рукой, — кататься не умеют, задавалы!

Это было уже оскорблением. Илюша вспыхнул:

— Не умеем? Получше твоего умеем! Тебе еще — ого! — сколько учиться надо!

— Мне? — Женя ткнул себя пальцем в грудь.

— А то кому же! — ответил Илюша уже не так резко. В глазах его мелькнуло лукавство, брови смешливо приподнялись. — Хочешь, дам палки, не пожалею!

Витя от неожиданности раскрыл рот, а Филя негодующе фыркнул. Женя же недоверчиво уставился здоровым глазом на Илюшу. И Джулька, будто чуя неладное, склонил набок голову и выдвинул вперед уши.

Илюша протянул руку в направлении длинного, глубокого, извилистого оврага, взрезавшего сопку от вершины до самой Кайдаловки:

— Спустишься? Не побоишься?

— Подумаешь!

— На́, бери!

Женька усмехнулся, примерил палки и, ни слова не сказав, пошел наискось к оврагу, постепенно ускоряя ход. Домчавшись до оврага, мальчик скользнул вдоль него, присмотрелся и рванулся вниз. Из глубины оврага донеслись свист, крик, собачий лай.

Через минуту Женька и Джулька вырвались из устья оврага на кайдаловский лед.

— Вот Кайдаловку переедет — и в лес! — сказал Филя ворчливо. — И прощайте палочки!

— Зачем же ему в лес? — ответил Илюша, не сводя глаз с мелькавшей меж кустами фигуры в сером ватнике. — Он ведь на Подгорной живет.

— Двухшажным пошел! — одобрительно заметил Витя. — Не хуже, чем ты, Илюша…

— Ну, уж и не лучше! — Илюшу задели Витины слова.

— Смотри, — возразил Витя, — и обратно хорошо идет!

— Давай на спор! — загорелся Филя. — Покажи ему, Илюша! Устроим соревнование? Ну, давай, Илюша!

Но Илюшу можно было не уговаривать.

Скоро вернулся Женя. Выслушав предложение мальчиков, он спросил:

— Докуда?

— До сосняка, за Кайдаловку, — ответил Илюша. — И обратно.

— Ну и что! Не испугаюсь… Только как же с палками?

Илюша взглянул на Филю, тот сердито засопел.

Витя, поколебавшись, протянул Жене свои палки:

— Возьми. Они тебе по росту. — А сам встал возле сосны и поднял руку: — Приготовиться!

Две фигурки, занявшие места по обе стороны дерева, словно застыли.

— Раз! Два! Три!

Лыжники, энергично оттолкнувшись палками, сорвались с места.

До Кайдаловки они мчались вровень. Затем белый свитер одного и серый ватник другого исчезли за крутым откосом берега. Снизу доносился лишь заливистый лай неутомимого Джульки.

— Покажет Илюша этому… Подгорному! — уже злорадствовал Филя.

Лыжники показались снова, уже на середине реки, но телогрейка опередила свитер на длину лыжной палки. У самого сосняка, когда скорость бега уменьшилась, Женя взмахнул палками, чуть присел, подпрыгнул и сделал в воздухе поворот.

— Ох! — вырвалось у Фили.

Илюша, разогнавшись, не сумел повторить хитрый маневр «противника» и хотя быстро и красиво развернулся, но потерял еще несколько секунд.

— Илюша, что же ты! — подгонял сверху Филя. — А ну его! — рассердился он и стал за сосну, чтобы не видеть поражения товарища.

— Филя, Филя! — услышал он вдруг радостный возглас Вити.

Филя выглянул из-за дерева. Илюша проворно, «полуелочкой», взбирался по откосу. Он уже был возле сосны,