- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (70) »
особенностей культуры, традиций, о поднимает его своеобразие на новую высоту и делает его достоянием многих других народов».
Многолетний опыт развитии советской многонациональной литературы и искусства убедительное тому свидетельство. И еще один яркий пример тому — 260-летие со дня рождения Махтумкули, праздник, который вместе с туркменским народом отмечают все народы Советского Союза.
К живительному источнику бессмертной поэзии Махтумкули постоянно обращаются философы и историки, композиторы и худож-ники, этнографы и экономисты, литературоведы и поэты. Богатейшее наследие Фраги, этапы его многотрудной жизни и борьбы исследуются виднейшими учеными Советского Союза. В Академии наук ТССР создан Институт языка и литературы, который носит имя Махтумкули, организован специальный отдел по изучению его поэзии. В поисках новых материалов систематически организуются экспедиции и на родину великого поэта в долину Сумбара, и к берегам Амударьи, я в соседние республики, страны, где народ бережно хранит все, что связано с его именем. Пески на слова Махтумкули звучат не только в Туркменистане, но и в городах и селениях Узбекистана, Каракалпакии, Азербайджана, Ставрополья, Татарии.
Современные писатели неизменно черпают свое вдохновение в замечательных стихах Махтумкули, считая его своим учителем. Великому поэту посвящаются романы и повести, поэмы и пьесы, кинофильмы, вдохновенные стихи. И еще многие поколения будут продолжать эту работу, по-своему раскрывая духовно богатый, сложный и подчас противоречивый образ любимого поэте.
Талант его выдержал испытание временем. Гений Махтумкули бессмертен, он в песнях и думах народа.
М. Гапуров, первый секретарь ЦК Компартии Туркменистана
Перевод А.Тарковского
М. Гапуров, первый секретарь ЦК Компартии Туркменистана
БУДУЩЕЕ ТУРКМЕНИИ
Овеяна ширь от хазарских зыбей
До глади Джейхуна ветрами Туркмении.
Блаженство очей моих, рот полей, —
Поток, порожденный горами Туркмении!
И тень и прохлада в туркменских садах;
И неры и майи пасутся в степях;
Рейхан расцветает в охряных песках;
Луга изобильны цветами Туркмении.
В зеленом ли, алом ли пери пройдет —
В лицо благовонною амброй пахнет.
Возглавлен мудрейшими дружный народ,
Гордится земля городами Туркмении.
Душа Гёр-оглы в его братьях жива;
Взгляните, друзья, на туркменского льва:
Пощады не ищет его голова,
Когда он встает пред врагами Туркмении.
Единой семьею живут племена,
Для тоя расстелена скатерть одна.
Высокая доля отчизне дана,
И тает гранит пред войсками Туркмении.
Посмотрит во гневе на гору джигит —
Робеет гора и рубином горит.
Не воды, а мед в половодье бурлит,
И влага — в союзе с полями Туркмении.
Туркмена врасплох не застигнет война:
Былую нужду позабыла страна;
Здесь розы не вянут — из них ни одна
Не ропщет в разлуке с певцами Туркмении.
Здесь братство — обычай и дружба — закон
Для славных родов и могучих племен,
И если на битву народ ополчен,
Трепещут враги пред сынами Туркмении.
Куда бы дороги туркмен ни вели,
Расступятся горные кряжи земли.
Потомкам запомнится Махтумкули:
Поистине, стал он устами Туркмении.
Перевод А.Тарковского
КНИГА ПОЗНАНИЯ
ОТКРОВЕНИЕ
Предстали мне, когда я в полночь лёг,
Четыре всадника: «Вставай! — сказали,—
Мы знак дадим, когда настанет срок,
Внимай, смотри, запоминай!» — сказали.
Затрепетало сердце, я притих,
Когда взглянул на этих четверых.
Юродивые были возле них —
Оми мир: «Юноша, ступай!» — сказали.
Юродивые дали руки мне,
И мы пошли по дремлющей стране:
И некий знак забрезжил в вышине…
«Теперь садись и отдыхай!» — сказали.
Шесть путников я разглядел вдали.
Сидели мы; два пир-заде пришли;
Потоки слез у них из глаз текли.
«Он скоро будет. Ожидай!» — сказали.
И четверо в зеленом, на конях
Невиданных, взметая легкий прах.
Приблизились, привстав на стременах.
«Для встречи тесен этот край!» — сказали.
Увидел я шестидесятерых
Издалека летящих верховых.
«Спешим навстречу! Мухаммед средь них!
И ты его сопровождай!» — сказали.
На круп коня я поднят был. Меня
Как бурей мчало. Я сошел с коня.
Все в круг сошлись, молчание храня.
Я был в средине. «Руку дай!» — сказали.
«Сей муж — Али!» Из-под моих ступней
Тот выхватил циновку. Средь мужей
Упал я навзничь. На груди моей
Был некий груз. Мне: «Вопрошай!» — сказали.
Я спрашивал — и отвечал имам:
«Святой пророк предстал твоим очам,
За ним — халифы первые, а там —
Увейс-Карани — не забывай!» — сказали.
«Ты видел их, земного праха сын!
Взгляни на тех мужей. Средь них один —
Зенги-Баба, другой — Бехауддин.
Заветной цели не скрывай!» — сказали.
Тогда пророк двум шейхам повелел:
«Благословите жизненный удел
Того раба!» И я привстать хотел,
Но мне: «Лежи, молчи, внимай!» — сказали.
Сказал пророк: «Он жаждой обуян.
Подайте чашу, о Шахимердан,
Абу-Бекир, Омар и ты, Осман!»
И мне — мужи: «Не проливай!» — сказали.
И плоть мою на муки обрекли.
Я выпил все, что в чаше принесли;
Сгорел мой разум, я лежал в пыли…
«Мир — пред тобой. Иди, взирай!» — сказали.
Тогда я в жилы недр земных проник
И, вихрем встав, седьмых небес достиг.
И мне: «Теперь ты властен в краткий миг
Окинуть взором звездный рай!» — сказали.
Открылись мне
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (70) »