сопровождаете меня в Москву не для того, чтобы извлечь из меня еще кое-что. Я уже и так, как говорят, окончательно раскололся. Это поняли все, кто говорил со мной в Берлине. Лететь в советском самолете в роли помощника Нунке — тоже невозможно. Итак, вами руководило что-то другое. Если столь успешно законспирированному разведчику пришлось уехать… А может, это случайное стечение обстоятельств и ваше возвращение не связано с моей изменой?

Григорий хотел что-то ответить, но старик перебил его.

— Нет, братец мой, если верить моей интуиции разведчика, вы спасали вашего приятеля Домантовича, не так ли?

— Не будем уточнять: ни вам, ни мне это ни к чему. Впрочем, ваш переход в советский сектор действительно вывел из-под огня наших разведчиков, на которых пали подозрения. Что же касается моего срочного отъезда из Германии, то вы, как разведчик, поймете меня: я свое задание уже выполнил…

— Что ж, молодой человек, спасибо вам за все. Большевики не раз кричали на весь мир, что хотят перевоспитать людей, раскрыть всем глаза, рассказать о правде, о подлинном гуманизме… Считайте, что вы выиграли бой…

Григорий встал, молча пожал старику руку и вышел.

Эпилог

Яркое летнее солнце врывается в окна кабинета. Григорий Гончаренко завершил свой рабочий день. Убрал разложенные на столе бумаги, некоторые спрятал в сейф, другие аккуратно разложил по ящикам и запер. Подошел к окну, улыбнулся.

«Точность, как в аптеке», — почему-то мелькнула в уме эта бессмысленная фраза.

Внизу на тротуаре стояла Мария, увешанная свертками и пакетами, с большим букетом цветов. Тоненькая, стройная, с высоты пятого этажа она казалась совсем девочкой. А за ее спиной, как атласный шлейф, распростерся розово-голубой газон. Григорий очень любил цветы. Какой-то киевский садовод высадил целое поле незабудок, а среди них разбросал кучки розовых тюльпанов — эдакие маленькие очажки.

Город был уже полностью восстановлен и стал даже лучше, чем до войны. Ровные стрелы улиц, обрамленные зелеными лентами акаций и каштанов, светлые красивые дома, просторные площади и цветы, цветы, цветы… Никаких следов войны, словно это был лишь ужасный сон…

Однако война была не только кошмарным сном. Она, как могла, испытывала Григория и Марию. Но они выстояли, выдержали все — чтобы люди ходили по этим прекрасным улицам, любили, рожали детей, чтобы в садах и парках раздавался смех, и все женщины были в красивых нарядах.

Григорий не видит лица жены, но знает, что, завидев его в окне, она радостно улыбнется.

Схватив фуражку, Григорий быстро закрывает кабинет и бегом, не дождавшись лифта, спускается вниз.

Так и есть. Мария возбуждена, взволнована.

— Ты только посмотри, что я купила: одеяльце, голубое, в зайчиках, и полный набор одежды для новорожденного — все яркое, красивое. А это игрушки…

Григорий взял у нее свертки, поднял руку и остановил такси. В окне машины отразился огромный букет ярко-красных роз…

Примечания

1

Бизония — название союза английской и американской оккупационных зон Германии, созданного 1 января 1947 г. в качестве «Объединенной экономической области». В этот же день было учреждено Экономическое управление Бизонии, директором которого 2 марта 1948 года был избран Людвиг Эрхард (канцлер ФРГ с 1963 по 1966 г.г.).

(Примечание переводчика).

(обратно)

2

Бригаденфюрер, правильно — бригадефюрер (нем. Brigadeführer), специальное звание должностных лиц SS и SA, соответствовавшее армейскому званию «генерал-майор» (Примечание переводчика).

(обратно)

3

«Мани-мейкер» — человек, делающий деньги.

(обратно)

4

«Шибери» — спекулянты, наживающиеся на бедствиях народа.

(обратно)

5

Бойз — ребята.

(обратно)

6

Уильям Джеймс Логан — генеральный директор Объединенного англо-американского экспортно-импортного агентства.

(обратно)

7

«Дойче Фольксцейтунг» — орган КПГ.

(обратно)

8

«Дер Шпигель» — западногерманский журнал.

(обратно)

9

Грюншнабель — буквально «зеленый клюв», т. е. то же, что у нас «желторотый».

(обратно)

10

Vögel — птица (нем.)(Здесь и далее — примечания переводчика).

(обратно)

11

Vasas — венгерская футбольная команда.

(обратно)

12

Die Wacht am Rhein — немецкая патриотическая песня. Стихотворение «Стража на Рейне» создано в 1840 году швейцарским поэтом Максом Шнекенбургером. В 1854 году музыку к нему написал Карл Вильгельм.

(обратно)