Сегодня особый день – сегодня ты согласилась занять чужое место, подменить заболевшую подругу. Ты не боишься – потому что он меток, этот Красавчик Джос, двадцатилетняя звезда, которой прочат великое будущее. Вы почти не знакомы, но – кто знает? Может быть, после сегодняшнего вечера он обратит на тебя внимание. Может, что-то из этого и выйдет.

Вот только надо дожить.

- Что ты чувствуешь?

- Страх.

- А мне стало легче.

- Почему же?

- Ты скоро поймешь сама.

Надо дожить. Ты без страха смотришь на человека с завязанными глазами, который достаёт из перевязи на груди нож, примеряется, прицеливается – и бросает его. Острое лезвие вонзается в деревянный щит, к которому ты привязана, и ты слышишь его затухающее гудение возле своего левого уха. Ничего ужасного не произошло. Публика восторженно ревёт и просит повторения. Оно будет, но теперь ты можешь даже улыбнуться.

Второй, третий, четвертый ножи летят туда, куда их направляют.

Пятый.

Шестой.

Седьмой – и вдруг всё странным образом меняется. К деревянному щиту привязано чьё-то тело, чьё-то рыхлое, обрюзгшее тело, испорченное годами неумеренного употребления «болотного зелья» и дешевых сигарет, а в лице, хоть оно и серое, некрасивое, едва угадываются знакомые благородные черты… И ты летишь прямиком к шее этого человека, не понимая, как могло получиться, что ты-жертва, ты-нож, а он был метателем – и стал мишенью. Так надо?..

- Так надо.

- Н ет!

Снова ты – мишень, а нож застыл в воздухе. На лице метателя – ужас, но он ничего не может сделать, он словно муха, попавшая в смолу. Пятно на твоей шее чешется, набухает кровью, оно вот-вот прорвётся, и ты умрёшь – кто-то должен сейчас умереть, а ты уже один раз умерла, не многовато ли? Чего же ты хочешь, почему ты медлишь?

Седьмой нож становится ближе.

Лица зрителей пылают восторгом, ещё через секунду восторг сменится ужасом, а они об этом даже не подозревают, но номер – твой и Джоссефа – в середине представления, поэтому кровь вытрут, опилки заменят, и всё это время будет играть музыка, потому что представление не останавливается, никогда не останавливается. Лица сидящих в первом ряду тебе знакомы! Красивый юноша в чёрном трико паутинного танцора; растерянная и испуганная девушка в очках, рядом с ней – ещё одна с журналистским блокнотом; маленький хаотид, покрытый золотыми перьями, похожий на испуганную птицу; худощавый пожилой мужчина, обнимающий двоих детей, мальчика и девочку; и ещё один – тот, которого ты забыла и который забыл тебя…

Нож приближается.

Он попадёт в цель. Он попадёт точно в цель – в место на щите, чуть ниже твоего левого уха, близко к шее, но всё-таки далеко. Он не заденет тебя, даже не поцарапает.

Так почему же ты боишься?

- Потому что я убил тебя в тот вечер, Молли.

- НЕТ!!!

Почему ты боишься? Почему ты не можешь стоять спокойно? Уж не потому ли, что тебе неудобно и больно, ведь твоя спина – сплошной синяк, и кожа саднит так, что невозможно прикоснуться, ты потому и согласилась подменить подругу на щите, что тебе нельзя сегодня подниматься на паутину, ты сорвешься и упадёшь, ты умрешь, а ты не хочешь умирать, так ведь, Молли?

Ты должна жить, чтобы…

Ты должна жить, чтобы придумать способ отомстить человеку, который за час до начала представления прижал тебя к стене коридора возле гримёрки и, дыша в лицо алкоголем, попытался поцеловать, тогда как его свободная рука уже шарила по твоей груди и ниже, ниже. Ты плюнула ему в глаза, и тогда он взял тебя за шею, точно куклу – с паутинными танцовщицами такой фокус проделать нетрудно, они ведь все худые и хрупкие, - и ударил о стену. Раз, другой, третий.

Вот он, сидит в первом ряду, нервно поправляет алый шейный платок.

Он вспомнил.

А сейчас – седьмой нож.

- Прости меня, пожалуйста.

Седьмой нож, который попадает туда, куда должен был попасть.

1 6 . Место под солнцем

Последняя тень – тень человека, возникш ая за некоторое время до момента его смерти. Последняя тень обладает совершенно самостоятельной индивидуальностью и , как правило, не помнит ничего о жизни своего прообраза; все действия тени со стороны кажутся случайными, хотя на самом деле ею управляет судьба и вся её недолгая жизнь направлена на то, чтобы отомстить обидчику или убийце, после чего тень исчезает . С уществует поверье, согласно которому последняя тень, отказавшаяся от мести, ст ановится настоящим человеком и проживает вторую жизнь.

Великая Таррийская Энциклопедия, том XXXVI

Издатель: Фонд Блейза Корды (при участии семейства Гарда, Гестия),

Тарра, 2451 год после с.и.п.

Она ждала, хотя и не признавалась себе в этом. Она ждала, и он пришел.

Три дня не прошли даром. Крыша «Места под солнцем» всё ещё щеголяла огромными дырами, выглядевшими кошмарно в свете дня, но хлам с верхнего этажа уже вынесли, и даже несведущий человек понял бы, что тут готовятся к основательному ремонту. Можно было вообразить, как красиво будет здесь, когда всё закончится. Растения в кадках, удобные скамейки, солнечный свет, падающий сквозь крышу – всё, что нужно для комфорта, особенно если кроме этого комфорта уже ничего не осталось в жизни, да и сколько той жизни…

Молли стояла у стены – в том месте, где раньше была лестница, по которой она поднималась на паутину, - и смотрела на своего гостя, не в силах сказать ни слова. Он выглядел усталым, даже измождённым, как будто не спал всё время, что они провели врозь, но это было не главное.

На его потрёпанной куртке красовался знак – серебряное око маринэ.

- Ох, Безграничность, - сказала Молли. – Что с тобой произошло?

Рейне Сарро криво улыбнулся.

- Мне дали второй шанс.

Ей понадобился день, чтобы понять, почему Рейне бесследно исчез, почему глаза Марики наполняются слезами, когда звучит его имя, почему паутинные танцоры выглядят так, словно только что