лет Архипелагских штормов, а лицо избороздили морщины. Его длинная, спутанная белая борода тянулась за ним по песку, подбирая раковины и морские водоросли.

Старый Сморчок пытался убедить Стоика не участвовать в Заплыве.

— Я смотрел в Будущее, и Предзнаменования нехорошие, — прошептал старик.

— ЕРУНДА! — отмахнулся Стоик Обширный. — Каждый знает, что ты безнадёжен в предсказании Будущего, Старый Сморчок. Теперь, я, безусловно, выиграю Заплыв, — заявил Стоик, не страдавший скромностью, — но, Иккинг, я бы хотел, чтобы ты побил Сопляка Мордеворота и всё такое прочее…

Сопляк Мордоворот был двоюродным братом Иккинга. Он был на целых полтора фута выше Иккинга, невероятно мускулистым и наглым, и практически во всём лучше Иккинга. У Иккинга не было никаких шансов победить его в Заплыве.

Но Стоик часто не замечал таких вещей.

Стоик добродушно хлопнул Иккинга по плечу.

— Я ЗНАЮ, что ты сможешь это сделать, сынок! — сказал он с энтузиазмом. — Ты может быть и маленький, но жилистый и выносливый! А твои ноги, возможно, слегка тонковаты, но в этих острых коленках воинственность старого Кровожадного Карасика! Ты должен помнить, парень, лишь одно, — многозначительно произнёс Стоик, беря Иккинга за плечи и глядя ему в глаза. — Повторяй за мной: ШЕВЕЛИ НОГАМИ!

— Шевели ногами, — медленно сказал Иккинг.

— ГРОМЧЕ! — рявкнул Стоик, сотрясая воздух.

— ШЕВЕЛИ НОГАМИ! — выкрикнул Иккинг, тоже сотрясая воздух.

— Другое дело! — одобрил Стоик. — Я знаю, ты заставишь меня гордиться, так что не подведи меня, на этот раз!

И он зашагал, сияя радостью.

Старый Сморчок и Иккинг вздохнули, глядя вслед спешно удаляющемуся Стоику.

— На самом деле Стоик — хороший парень, — прохрипел Старый Сморчок, — но он НИКОГДА не слушает.

— Да, — печально согласился Иккинг, — не слушает. У меня нет даже НАДЕЖДЫ победить Сопляка.

Старый Сморчок обратил свои яркие, пронзительно-острые глаза на внука.

— Посмотрим, — загадочно проговорил Старый Сморчок. — Послушай, это очень важно, Иккинг. Тикалка с тобой?

— Да, — ответил удивлённый Иккинг.

Тикалка была странным круглым предметом, у которого верхняя часть была твёрдой и прозрачной, как лёд. Под ней были руны и числа, расположенные на разных окружностях, и, по меньшей мере, семь стрелок, все разных цветов.

Иккинг догадался о многих функциях тикалки. Одна стрелка, похоже, показывала время. Другая всегда указывала на север, что было крайне полезно, если ты потеряешься. А поскольку погода сегодня выдалась весьма переменчивая, с сильным восточным ветром, сдувающим тебя с курса, Иккинг полагал, что это может, при случае, пригодиться. К тому же тикалка была водонепроницаемой.

Иккинг только беспокоился о том, что он ПОТЕРЯЕТ её, поэтому привязал приборчик к запястью длинным куском верёвки, а затем спрятал его в карман жилетки.

— Отлично! — сказал Старый Сморчок. — Дай-ка её мне на минутку…

Иккинг вытащил тикалку из кармана. Старый Сморчок открыл крышку и начал возиться с маленькими кнопочками внутри неё.

— Итак, Иккинг, — сказал Старый Сморчок, — у меня нет времени для объяснений, но ты должен вернуться на этот берег не позднее, чем через ТРИ МЕСЯЦА, ПЯТЬ ДНЕЙ И ШЕСТЬ ЧАСОВ, ты понял меня?

— ТРИ МЕСЯЦА, ПЯТЬ ДНЕЙ И ШЕСТЬ ЧАСОВ? — у Иккинга от изумления челюсть отвисла. — О чём ты говоришь? Я не продержусь там дольше пятнадцати минут!

— Я поставил для тебя будильник, — сказал Старый Сморчок, запихивая тикалку обратно в карман жилетки Иккинга. — Когда у тебя останется меньше шести часов, она начнёт тикать громче. А если будильник зазвенит, что ж, тогда ты узнаешь, что ты слишком опоздал… НЕ ОПОЗДАЙ на этот раз, Иккинг, ладно? Я рассчитываю на тебя, мой мальчик…

И сказав это, Старый Сморчок поспешил к Судейскому Столу, а Иккинг так и остался стоять, непонимающе таращась ему вслед, всё ещё с открытым ртом, как рыба, вытащенная из воды.

— Совсем спятил, — пробормотал Иккинг.

Все участники соревнования толпились, болтая друг с другом, возле стартовой линии, нарисованной на песке в двадцати двух метрах от моря.

Большегрудая Берта, предводительница Племени Бой-Баб, намазывала жир Толстокрыла на руки, её гигантские груди колыхались на ветру так бодро и радостно, что казалось, в любую секунду они могут поднять её в небо, как пара воздушных шариков.

Берта обладала голосом пароходной сирены такой мощи, что её было слышно за несколько островов отсюда. Она рассказывала всем и каждому, в радиусе двух миль, что ОНА — Берта Непотопляемая, Чемпионка Архипелага По Плаванью, так что все они уже могут расходиться по домам, прямо сейчас.

Воины Смертоносного Племени задумчиво перебрасывали свои мечи, топоры, копья и молоты из руки в руку. Они напоминали Иккингу неприветливую компанию лохматых людоедов, ждущих свой обед.

Кишкомот Смертоносный, вождь Племени Смертоносных, угрожающе поигрывал бицепсами. Даже при свежем ветре от него воняло, как от тюленя, умершего три недели назад. Он был зловонным гигантом ростом в семь футов, его скулы покрывали непривлекательные сине-чёрные татуировки черепов.

Самым пугающим в Кишкомоте было то, что он никогда не говорил. Никто наверняка и не знал, почему. Некоторые говорят, что он потерял язык в схватке голыми руками со ШтормоДраконом. Другие говорили, что это всего лишь из-за скверной простуды, которую он подхватил в младенчестве. Кто знает, но от него никогда не слышали ничего, кроме хрюканья. Его омерзительный помощник, Прохиндей, противный недомерок, всегда говорил за него.

В Обязанности трёх Судей, одним из которых был дедушка Иккинга, Старый Сморчок, входило вести хронометраж заплыва.

Главный Судья, печальный, невероятно морщинистый маленький, Раздол-Бан, прочистил горло и объявил высоким, дрожащим голосом:

— О, слушайте и внимайте, Викинги Племён Архипелага! Тот, кто последним сумеет вернуться на этот берег с того момента, когда я протрублю в эту трубу, будет объявлен Последним Вернувшимся. Он должен будет дать Клятву, согласно древней традиции, что он «не просил помощи на Плоту или Судне». И в качестве приза за это состязание он может предъявить по одному требованию к другим двум Вождям. Вы, Вожди, клянётесь, что согласитесь с этим требованием?

— Клянёмся, — поклялись Берта, Стоик и Кишкомот Смертоносный.

Камикадза, крошечная, с копной спутанных волос, дочурка Большегрудой Берты, подбежала пожелать Иккингу удачи. Одна из лучших Грабителей на Архипелаге, Камикадза не боялся ничего и никого.

— Прекрасный день для плавания, да? — весело прощебетала она. — Поскорей бы в водичку, а то я уже вся