Неся мой долг, который был мне свят,

Я не щадил ни сна, ни сил усталых.

Развратница, от кесарских палат

Не отводящая очей тлетворных, — Зависть,

Чума народов и дворцовый яд, —

Так воспалила на меня придворных,

Что Август, их пыланьем воспылав.

Низверг мой блеск в пучину бедствий черных.

Смятенный дух мой, вознегодовав,

Замыслил смертью помешать злословью,

И правый — стал перед собой не прав.

Моих корней клянусь ужасной кровью,

Я жил и умер, свой обет храня,

И господину я служил любовью!

И тот из вас, кто выйдет к свету дня,

Пусть честь мою излечит от извета,

Которым зависть ранила меня!