Рис. 1. Сложение

A. 31 декабря 1950 года упрощается как 31 (день) + 12 (месяц) + 1950 (год) = 1993

B. Затем 1 + 9 + 9 + 3 = 22

C. В итоге 2 + 2 = 4

Как видите, это всего лишь простейшее вычисление на клочке бумаги, для которого не требуется калькулятора.

Математическая (и художественная) сказка

Будучи ребенком, Пикассо превосходно рисовал, но безнадежно «плавал» в математике. Он якобы объяснял это тем, что его сбивает с толку внешний вид цифр. Молодому Пикассо изгиб цифры 2 казался похожим на лебедя (рис. 2), а цифра 5 напоминала бровь, выступающую над огромным носом (рис. 3).

Рис. 2

Рис. 3

Таким образом, графика чисел отвлекала его от содержания математики. Помимо того, что Пикассо рассматривал числа в виде символов, он воспринимал их в качестве не поддающихся исчислению форм.

Легенда это или нет, но она до сих пор пользуется популярностью у студентов художественных институтов.

Я стал художником, потому что мне пообещали, что не будет никакой математики.

От ОДНОГО ИЗ ДРУЗЕЙ ХУДОЖНИКА

Глава № 0 Круг творения

Кот в старом мультфильме отрывает Ноль от знака и бросает его в стену. Ноль превращается в круглое отверстие, дверь, вход, и кот прыгает сквозь него.

Наша отправная точка тоже может выглядеть как этот Ноль. Но перед тем как обратиться к числам и математике, давайте просто представим ее в качестве круга. Не важно, какая у нас духовная практика — ведь каждый из нас живет внутри круга творения, в целостности, которой является наша собственная форма.

Поразмышляем о человеческой форме и ее использовании. Мы можем чувствовать себя в ней комфортно. Или нет. В известной степени то, что мы делаем с нашей жизнью, то, как много радости и удовлетворения мы испытываем, зависит от нашего обращения с собственным «оборудованием», с формой, в которой мы обитаем, и духом, вдохновляющим ее.

Темы этой книги черпаются из общечеловеческой истории, доставшихся нам по наследству способов понимания человеческой природы и окружающего нас мира. Сообщества людей, с древнейших времен, всегда живо интересовали вопросы о Земле, Вселенной и об их месте в мироздании. Числа же использовались в качестве одного из инструментов, предназначенных для разрешения этих вопросов.

Природа соткана из чисел — лепестки цветка, звезды в созвездиях, пальцы на руках и ногах, фазы Луны. Ими выражаются количество, время, ритм. Математика — есть способ исследования и выражения этого аспекта природы. Математика не может передать аромат цветущего яблоневого дерева, но позволяет сосчитать количество лепестков на каждом цветке этого дерева, которое оказывается равным пяти. Затем при разрезании фрукта пополам, перед нами предстает пятидольная звезда семян. В традиционной метафизике яблоко ассоциируется с планетой Венера. Почему? Дело в том, что орбита Венеры представляет собой пентакль, о чем было известно еще древним астрономам. Постепенно яблоко и пентакль стали ассоциироваться с богиней любви. Существуют математические значения модели орбиты Венеры, расчеты ее появления в качестве Вечерней и Утренней Звезды, но если мы не будем учитывать аромат яблочного цвета в качестве неотъемлемой части уравнения, то рискуем упустить суть.

Аромат влияет непосредственно, в обход логики и взывает прямо к чувствам, что вновь возвращает нас к вопросу о человеческой форме и человеческом опыте. Наш чудесный разум вмещает так много! Мы бываем настолько увлечены красотой и стройностью логических построений, что зачастую забываем о нашей связи с реальностью, осуществляемой посредством чувств и сердца.

Американская культура традиционно не благоволит к таким ценностям, как чувства, сердце или интуитивные пути познания. Большинству из нас с детства советовали: «Думай головой!» Фраза: «Где твои мозги?!» сопутствовала сентенции: «Не давай воли воображению».

В раннем возрасте дети интуитивно впадают в панику, когда слышат, как ругаются между собой их родители. Вне зависимости от понимания конкретных слов, они явственно ощущают негативный посыл, исходящий от брани. В такие моменты они интуитивно чувствуют, что их безопасность находится под угрозой. Конечно, ребенка можно успокоить, сказав ему, что он ошибся, что мама и папа вовсе не сошли с ума и все по-прежнему в полном порядке. Быть может, спор действительно носил вполне тривиальный характер и не мог повлечь за собой какой-либо опасности или потери — но действуя подобным образом (из самых благих побуждений) родитель вольно или невольно внушает своему ребенку мысль о ненадежности, необъективности интуиции как таковой.

Если такое событие произошло в детстве всего лишь однажды, то оно не могло оказать на психику особого воздействия. Но, к сожалению, большинство из нас испытывало на себе подобные ситуации многократно, в той или иной форме. Наша интуиция — ключевой инструмент человеческого выживания, созданный природой и испытанный практикой на протяжении эпох — была осуждена и, в какой-то мере, опорочена. Наш инстинкт, подсказывающий чему и кому мы можем доверять, — начиная с самих себя — был заклеймен как ненадежный. Логика стала королевой.

А логика любит числа. Где-то в процессе развития цивилизации наша способность считать, измерять превратилась в догму, утверждающую, что все может или должно быть сосчитано. В таком мире нет места для вызывающего воспоминания аромата цветущего яблоневого дерева, белоснежно мерцающего в лунном свете, но зато есть безопасность, свобода от страхов и озабоченности, стабильность и здравомыслие.

Разумеется, логика не всесильна. Бывают обстоятельства, когда нам необходимы все наши ресурсы — включая интуицию, воображение и инстинкты — чтобы адаптироваться, выжить и расцвести.

Как бы там ни было, существование интуитивных проявлений трудно поставить под сомнение, потому не удивительно, что с годами и по мере накопления опыта мы начинаем все меньше доверять логике. Это отторжение особенно часто происходит в процессе исследований духовных путей, практик, обостряющих чувства и интуицию. Некоторые нумерологические системы отражают подобную двойственность: они оперируют числами, то есть безусловными величинами, но реальную математику допускают лишь в виде самых упрощенных терминов.

В практическом смысле она является эквивалентом молота Тора или «Мьёльнира» ^[1], то есть,