- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (56) »
его ветвях.
В это время Андреич разглядывал следы вспугнутой им косули. В тени густого ельника лежал еще снег. На нем виднелись глубокие отпечатки четырех пар узких копыт.
«Да тут их две было, — соображал охотник. — Вторая, верно, самка. Дальше просеки не уйдут. Пойти разве поглядеть?»
Он выбрался из чащи и, стараясь не шуметь, напрямик зашагал к просеке.
Андреич хорошо знал повадку зверей. Как он и думал, пробежав несколько десятков метров, косули почувствовали себя в безопасности и сразу перешли на шаг. Первым вышел на просеку козел. Он поднял украшенную рожками голову и потянул в себя воздух. Ветер дул прямо от него вдоль просеки, — поэтому козел не мог учуять рыси. Он нетерпеливо топнул ногой. Из кустов выскочила безрогая самка и остановилась рядом с ним. Через минуту косули спокойно щипали у себя под ногами молодую зелень, изредка поднимая головы и осматриваясь. Рысь хорошо видела их сквозь ветви. Она выждала, когда обе косули одновременно опустили головы, и бесшумно скользнула на нижний сук дерева. Сук этот торчал над самой просекой, метрах в четырех от земли. Густые ветви теперь не скрывали зверя от глаз косуль. Но рысь так плотно прижалась к дереву, что ее неподвижное тело казалось просто наростом на толстом суку. Косули не обращали на него внимания. Они медленно подвигались вдоль просеки к ожидавшему их в засаде хищнику. Андреич выглянул на просеку шагах в пятидесяти дальше ели, на которой сидела рысь. Он сразу заметил обеих косуль и, спрятавшись в кустах, стал следить за ними. Старик никогда не пропускал случая поближе взглянуть на пугливых лесных зверей. Косуля-самка шла впереди. Козел на несколько шагов отстал от нее. Вдруг что-то темное камнем сорвалось с дерева на спину косули. Косуля упала с переломленным хребтом. Козел сделал отчаянный прыжок с места и мгновенно исчез в чаще. — Рысь! — ахнул Андреич. Раздумывать было некогда. «Бах! Бах!» — один за другим грянули выстрелы двустволки. Зверь высоко подскочил и с воем упал на землю. Андреич выскочил из кустов и изо всей силы побежал по просеке. Страх упустить редкую добычу заставил его забыть осторожность. Не успел старик добежать до рыси, как зверь неожиданно вскочил на ноги. Андреич остановился в трех шагах от него. Внезапно зверь прыгнул. Сильный удар в грудь опрокинул старика навзничь. Ружье далеко отлетело в сторону. Андреич прикрыл горло левой рукой. В то же мгновение зубы зверя вонзились в нее до самой кости. Старик выхватил из-за голенища нож и с размаху всадил в бок рыси. Удар был смертельный. Зубы рыси разжались, и зверь свалился на землю. Еще раз, для верности, ударил Андреич ножом и проворно вскочил на ноги. Но зверь уже не дышал. Андреич снял шапку и вытер со лба пот. — Ух! — произнес он, тяжело переводя дух. Страшная слабость внезапно охватила Андреича. Мышцы, напряженные в смертельной схватке, сразу обмякли. Ноги дрожали. Чтобы не упасть, он должен был присесть на пенек. Прошло несколько минут, пока наконец старик пришел в себя. Прежде всего он свернул цигарку измазанными кровью руками и глубоко затянулся. Накурившись, Андреич промыл у ручейка раны, перевязал их тряпкой и принялся свежевать добычу.
Андреич хорошо знал повадку зверей. Как он и думал, пробежав несколько десятков метров, косули почувствовали себя в безопасности и сразу перешли на шаг. Первым вышел на просеку козел. Он поднял украшенную рожками голову и потянул в себя воздух. Ветер дул прямо от него вдоль просеки, — поэтому козел не мог учуять рыси. Он нетерпеливо топнул ногой. Из кустов выскочила безрогая самка и остановилась рядом с ним. Через минуту косули спокойно щипали у себя под ногами молодую зелень, изредка поднимая головы и осматриваясь. Рысь хорошо видела их сквозь ветви. Она выждала, когда обе косули одновременно опустили головы, и бесшумно скользнула на нижний сук дерева. Сук этот торчал над самой просекой, метрах в четырех от земли. Густые ветви теперь не скрывали зверя от глаз косуль. Но рысь так плотно прижалась к дереву, что ее неподвижное тело казалось просто наростом на толстом суку. Косули не обращали на него внимания. Они медленно подвигались вдоль просеки к ожидавшему их в засаде хищнику. Андреич выглянул на просеку шагах в пятидесяти дальше ели, на которой сидела рысь. Он сразу заметил обеих косуль и, спрятавшись в кустах, стал следить за ними. Старик никогда не пропускал случая поближе взглянуть на пугливых лесных зверей. Косуля-самка шла впереди. Козел на несколько шагов отстал от нее. Вдруг что-то темное камнем сорвалось с дерева на спину косули. Косуля упала с переломленным хребтом. Козел сделал отчаянный прыжок с места и мгновенно исчез в чаще. — Рысь! — ахнул Андреич. Раздумывать было некогда. «Бах! Бах!» — один за другим грянули выстрелы двустволки. Зверь высоко подскочил и с воем упал на землю. Андреич выскочил из кустов и изо всей силы побежал по просеке. Страх упустить редкую добычу заставил его забыть осторожность. Не успел старик добежать до рыси, как зверь неожиданно вскочил на ноги. Андреич остановился в трех шагах от него. Внезапно зверь прыгнул. Сильный удар в грудь опрокинул старика навзничь. Ружье далеко отлетело в сторону. Андреич прикрыл горло левой рукой. В то же мгновение зубы зверя вонзились в нее до самой кости. Старик выхватил из-за голенища нож и с размаху всадил в бок рыси. Удар был смертельный. Зубы рыси разжались, и зверь свалился на землю. Еще раз, для верности, ударил Андреич ножом и проворно вскочил на ноги. Но зверь уже не дышал. Андреич снял шапку и вытер со лба пот. — Ух! — произнес он, тяжело переводя дух. Страшная слабость внезапно охватила Андреича. Мышцы, напряженные в смертельной схватке, сразу обмякли. Ноги дрожали. Чтобы не упасть, он должен был присесть на пенек. Прошло несколько минут, пока наконец старик пришел в себя. Прежде всего он свернул цигарку измазанными кровью руками и глубоко затянулся. Накурившись, Андреич промыл у ручейка раны, перевязал их тряпкой и принялся свежевать добычу.
Глава вторая Мурзук получает имя и помилование
Маленький бурый рысенок лежал один в логове под корнями вывороченного дерева. Мать давно утащила обоих его рыжих братьев. Он не знал, куда и зачем. У него на днях только прорезались глаза, и он еще ничего не понимал. Он не чуял, как опасно оставаться в родном логове. Прошлой ночью буря сильно накренила соседнее дерево. Огромный ствол ежеминутно грозил рухнуть и похоронить под собой рысенят. Вот почему старая рысь решила перетащить своих детенышей в другое место. Маленький рысенок долго ждал матери. Но она не возвращалась. Часа через два он почувствовал сильный голод и стал мяукать. С каждой минутой мяуканье становилось громче. Мать все не приходила. Наконец голод стал невыносим, и рысенок сам отправился разыскивать мать. Он вылез из логова и, больно тыкаясь подслеповатой мордочкой то в корни, то в землю, пополз вперед. Андреич стоял на просеке и разглядывал шкуры убитых зверей. Туша рыси была уже зарыта в землю, а туша косули тщательно убрана в мешок. — Должно, целковых двадцать дадут, — говорил старик, разглаживая густой мех рыси. — Ежели б не раны от ножа — все бы тридцать дали. Фартовый мех! Шкура была действительно на редкость велика и красива. Темно-серый мех, почти без примеси рыжего цвета, был сверху густо усажен круглыми бурыми пятнами. — А что мне с этой делать? — соображал Андреич, поднимая с земли шкуру косули. — Вишь ведь как изрешетил! Картечь, направленная в рысь, попала и в косулю. Тонкая кожа животного была насквозь пробита в нескольких местах. — Увидит кто-нибудь, подумает: «Старик маток бьет». Ну, не бросать же добро, стану под голову себе стелить. Андреич бережно скатал обе шкуры мехом внутрь, обвязал ремнем и перекинул за спину. — До темени надо домой поспевать! — и старик уже тронулся было вдоль просеки. Вдруг в чаще послышалось тихое жалобное мяуканье. Андреич прислушался. Писк повторился. Андреич скинул ношу на землю и пошел в чащу. Через минуту он вернулся на просеку, держа в каждой руке по рыжему рысенку. Зверьки старались освободиться и пискливо мяукали. Один из них сильно царапнул державшую его руку. — Ишь, ведьменыш! — озлобился Андреич. — Уже когти в ход пускаешь! Весь в мать. Не на семя же вас оставлять! — кончив их, проворчал Андреич и, подняв с земли крепкий сук, стал копать для рысенят яму. …От долгого крика бурый рысенок совсем охрип и все только полз и полз вперед, сам не зная куда. Чаща кончилась, и он очутился на открытом месте: логово рыси было в нескольких шагах от просеки. Что-то шевелилось впереди. Но глаза рысенка, привыкшие к сумраку чащи, не видели Андреича, рывшего суком землю. Смутное чувство страха заставило рысенка прижаться к земле. Однако через минуту голод пересилил, и зверек побрел дальше — прямо на стоявшего к нему спиной Андреича. Старик обернулся как раз в ту минуту, когда рысенок подполз к его ногам. Андреич протянул руку за трупами- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (56) »