На твердой почве

Россия выйдет из кризиса европейской цивилизации в наилучшей форме. Основанием для этого являются ее византийские корни

section class="box-today"

Сюжеты

Долгосрочные прогнозы:

Заваленный угол внутренней политики

«Патронов не давать — высоту взять»

Как дьякон содомитов отмиссионерил

/section section class="tags"

Теги

Долгосрочные прогнозы

Финансовые инструменты

Мировые финансы

Финансовая система России

Россия

Россия

/section

Клянусь честью, что ни за что на свете

я не хотел бы переменить отечество

или иметь другую историю,

кроме истории наших предков,

такой, какой нам Бог ее дал.

А. С. Пушкин

Минувший год подтолкнул нас к осознанию себя как нации.

Дискуссия вокруг концепции единого учебника истории для средней школы и вновь возникший благодаря речи президента Путина на Валдайском форуме вопрос о поиске нашей национальной идентичности, или, иначе, о национальной идее, тесно взаимосвязанные темы. Обсуждение концепции российской и мировой истории, в первую очередь, конечно, российской, — это не вопрос, как преподавать историю с точки зрения методики или педагогики, это не профессиональный вопрос преподавательского сообщества. Это как раз вопрос о выборе национальной идентичности. Я говорю именно о выборе, а не о поиске или конструировании, потому что нельзя создать идентичность (национальную идею) из ничего, ее можно только вынуть из глубин народного сознания, конечно неструктурированного, интуитивного, противоречивого. Народ в своей массе не может и не должен проделывать такую работу, это задача той его части, которую принято называть интеллигенцией. Последствия такого поиска могут поразительно различаться по результатам. Например, сто лет назад одни искали основы идентичности народа в христианстве, называли народ богоносцем, рассчитывали на его всемирную отзывчивость и, безусловно, имели на это прагматические резоны; другие, тоже интеллигенты, готовили революцию. Вторые победили. В результате народ, который, по мнению первых, мог бы стать богоносцем, разрушил все социальные структуры и устроил братоубийственную резню.

Отсюда — жесткость спора. Дискуссия ведется о метафизических основаниях жизни страны, о тех базовых конструкциях, которые определяют в конечном счете доминирующее и в народе, и в правящем слое мировоззрение. Тот, кто задает основные постулаты этого мировоззрения, обладает, возможно, самой сильной и действенной властью — властью над умами.

Византийская икона из монастыря св. Катерины. Синай. VI век

В этой историографической дискуссии есть две ключевые темы.

Первая — начала нашей страны, ее происхождение, восточное христианство, православие как основа уклада жизни народа, Византия как исторический предшественник и учитель России. Вторая — смысл и значение советского периода в истории страны. Первая тема — далекое прошлое, простым обывателем вряд ли рефлексируемая, однако постоянно муссируемая в общественном поле путем противопоставления России и Запада. России, отсталой уже в силу своего первородного греха происхождения от Византии и Запада — прогрессивного, идущего правильной дорогой исторического развития. Вторая тема, напротив, предельно понятна большинству граждан страны в силу исторической близости советской жизни, которая была мгновенно и безвозвратно потеряна, а теперь многим кажется гораздо более осмысленной, чем жизнь нынешняя. В этих записках коснемся только первой темы.

Питер Пауль Рубенс. Основание Константинополя

Первородный грех

«Я думаю, что одна из величайших трагедий для России — принятие православия» — это известный тезис знаменитого телеведущего Владимира Познера. Он говорит дальше: «Если оттолкнуться от таких определений, как демократия, качество жизни, и распределить страны по этим показателям, то на первом месте будут именно протестантские страны, все. Потом католические. И лишь потом такие, как Россия, Греция, Болгария и так далее… Я считаю, что Русская православная церковь нанесла колоссальный вред России».

figure class="banner-right"

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

Не будем обращать внимание на неточности: Русь приняла христианство до разделения церквей, а протестантские движения возникли, конечно, существенно позднее. Важны следующие утверждения: Россия, приняв «неправильную» веру, изначально была обречена на отставание, на то, чтобы находиться на вторых-третьих ролях; Россия никогда не выбьется в первый ряд со своей верой; критериями успешности исторической жизни народов являются качество жизни и демократия. Последнее утверждение заслуживает отдельного разговора, здесь ему не хватит места, в этой статье будем касаться первых двух.

Иные из тех, кто с подобными тезисами не согласен, скажут: не следует обращать внимание на Познера, он просто журналист, разве он учитель жизни? Однако Владимир Познер — один из самых авторитетных профессионалов в журналистской среде, а именно она отвечает за трансляцию тех или иных смыслов.

Падение Константинополя (1453). Картина неизвестного венецианского художника конца XV — нач. XVI века

Вот другие авторитеты — писатели Борис Акунин и Михаил Шишкин, оба известные оппозиционеры, интеллектуальные борцы с режимом. Их сравнительно недавняя беседа активно обсуждалась «прогрессивной общественностью».

Борис Акунин: «Чтоб он провалился, византийский орел с двумя головами — шизофренический символ, выбранный Иоанном Третьим в качестве герба нашего государства.

В России живут бок о бок два отдельных, нисколько не похожих друг на друга народа, и народы эти с давних пор люто враждуют между собой… Есть Мы и есть Они. У Нас свои герои: Чехов там, Мандельштам, Пастернак, Сахаров. У Них — свои: Иван Грозный, Сталин, Дзержинский, теперь вот Путин».

Томас Аллом. Цистерна Базилика. 1838 год

Михаил Шишкин: «…в России существует два народа, говорящих по-русски, но ментально друг другу противопоставленных. Одна голова напичкана европейским образованием, либеральными идеями и представлениями, что Россия принадлежит общечеловеческой цивилизации. Эта голова не хочет жить при патриархальной