двухтумбовый стол, около него — маленький столик, к которому были приставлены два полумягких стула. У стен вдоль кабинета стояли простые стулья, в углу — книжный шкаф, у дверей — вешалка. На столе два телефона — городской и второй — трестовский для связи с шахтами и новостройками. Работе в милиции майор отдал всю свою жизнь. После окончания средней школы несколько месяцев был рядовым милиционером, затем поехал учиться в милицейскую школу, некоторое время был оперуполномоченным, старшим оперуполномоченным и вот уже несколько лет — начальником райотдела милиции.

Минкин пришел на работу раньше обычного. Днем должна состояться сессия районного Совета депутатов трудящихся, на которой ему предстояло выступить с докладом о роли общественности в борьбе с нарушителями порядка. Нужно еще раз просмотреть доклад, продумать предложения, которые можно рекомендовать сессии. Надо сразу также решить, как отыскать обидчиков Ани Шуваловой. Майор открыл сейф, достал коричневую папку и положил на стол. В дверь раздался негромкий стук, а потом показался дежурный.

— Товарищ майор, по вашему приказанию дежурный райотдела милиции лейтенант Иванов прибыл.

— Старший лейтенант Каюков пришел на работу?

— Нет еще. Вчера он задержался, и замнач разрешил ему прийти позже.

— Как только Каюков появится, пусть немедленно зайдет ко мне.

Дежурный не уходил, ожидая еще чего-то.

— Что у тебя?

— Звонят, товарищ майор, по поводу ограбления.

— Ничего не сделаешь, будут звонить. Всем одинаково неприятно, — и, посмотрев, повторил прежнее распоряжение: — Каюкова сразу же пришлешь ко мне.

Дежурный вышел. Майор занялся почтой. Ее было много. Из областного управления поступило указание о коренной перестройке работы по окончательной ликвидации правонарушений. «Главное в настоящее время, — читал майор, — это воспитательная работа, привлечение широкой общественности». Указания эти не являлись новостью. К помощи общественности работники милиции прибегали всегда. Но теперь все это приводилось в систему, должны были появиться дружинники, своя, рабочая, охрана порядка, товарищеские суды, общественные обвинители. Менялось, стало быть, многое в содержании работы судов, прокуратуры, милиции. Наступали другие времена. Майор задумался. Он всей душой приветствовал эти перемены, наступающие в связи с новыми решениями Коммунистической партии.

Прошло не менее часа.

— Разрешите войти, товарищ майор, — сказал показавшийся в дверях старший лейтенант Каюков.

Это был человек средних лет, с открытым приветливым лицом, карими лучистыми глазами, подтянутый, со строгой армейской выправкой.

Он стоял, ожидая разрешения войти.

— Заходи, заходи, — приветливо отвечал Минкин. Он встал из-за стола, вышел навстречу старшему лейтенанту. — Здравствуйте, Каюков!

— Здравствуйте, товарищ майор.

Отодвинув стул, майор пригласил Каюкова к столу. Обойдя вокруг столика, он отодвинул второй стул и сел напротив.

— Ну, как дела? Вы, говорят, вчера долго работали?

— Долго, товарищ майор. Никак не мог раньше освободиться.

— А дома? Как жена, дети?

— Спасибо, все в порядке.

— Ну, вот и хорошо, — согласно кивнув головой, произнес Минкин. — Я пригласил вас, чтобы поговорить о последнем грабеже. Надо немедленно принять все меры к тому, чтобы преступление было раскрыто. Люди негодуют. Как это так: девушки идут в одиннадцать часов вечера из клуба, у них хорошее настроение, шутят, смеются, и вдруг каких-то два хулигана останавливают их и снимают часы. Такого у нас давно не было.

Майор встал и медленно прошелся по кабинету. Он закурил, подошел к карте района и, глядя на нее, спросил:

— А как вы думаете, Николай Максимович, кто мог это сделать, местные или приезжие?

— Я думаю, что местные, товарищ майор. Они знали, что девушки будут возвращаться домой именно этой улицей и ожидали. Мне кажется, кто-то из них даже девушек знал.

— Вы беседовали с девушками?

— Да, я выезжал туда сразу же после ограбления. Аня Шувалова, я ее знал раньше, прямо мне сказала: одного из грабителей она где-то встречала и, если бы его задержали, она сразу узнала бы его. Да, видимо, и он ее узнал: фуражку натянул на лоб и голос изменил.

— Нужно ехать в поселок. Откладывать нельзя ни на един день.

— Наши товарищи уже занимаются этим, — заметил Каюков.

— Это я знаю, но нужно, чтобы поиски возглавили вы.

— Слушаюсь, товарищ майор.

— Сегодня вечером в поселковом отделении милиции будут обсуждать план дальнейших поисков. Вам нужно поехать и помочь.

— Будет выполнено, товарищ майор.

— Обратите особое внимание, — советовал майор, — на тех, кто не работает. Ведь они-то могут и таким путем раздобывать себе средства. Нужно установить, кто из посторонних приезжал в поселок в день ограбления, установите всех подозрительных лиц, которые были в клубе, выясните, когда и с кем они ушли, когда возвратились домой. Пока мы не можем подозревать никого. И, прошу вас, делайте все это осторожно, с тактом. Будет очень нехорошо, если мы заподозрим невиновных.

— Ясно, товарищ майор.

Начальник пожал Каюкову руку.

— По возвращении из поселка сразу же позвоните мне.

— Слушаюсь.

Уже смеркалось, когда старший лейтенант, милиции Каюков вышел на автостраду и стал ждать попутной автомашины. Над притихшей степью низко висели тяжелые серые облака.

Вдали показалась грузовая автомашина. Каюков вышел на середину дороги и поднял руку. Шофер сбавил скорость, а затем, ближе подъехав к старшему лейтенанту, остановился.

— Куда путь держите? — обратился Каюков к шоферу.

— В Каменногорск, — ответил тот ломающимся баском.

— Не совсем по пути, но ничего не поделаешь, придется подъехать с вами.

Каюков сел в кабину. Шофер привычным жестом потянул рычаг скоростей, машина тронулась.

— Откуда едешь? — спросил Каюков у шофера.

— Уголек возим, — внимательно наблюдая за дорогой, ответил шофер. — Шахта-то наша новая, только что в эксплуатацию сдана, угля много, а железная дорога пока строится. Вот мы машинами и возим его на станцию.

— А как заработок?

— Да, как будто ничего, меньше полутора тысяч не бывает.

— Семейный?

— Недавно женился. В армии служил, демобилизовался, на комсомольские шахты приехал. Здесь познакомился и женился.

— Тоже комсомолку взял?

— Комсомолку, с Житомирщины, — весело, с затаенной гордостью ответил шофер.

Так, изредка перебрасываясь отдельными фразами, они доехали до перекрестка, где Каюкову нужно было встать: дальше не по пути.

Машина остановилась. Поблагодарив