тумане»?

– Близко к реке. Туманы набегают и утром и вечером. Дерево не дюжит…

– Так зачем так близко дом ставить. Твой-то вон повыше.

– Не мой это. Отцовский. А тот – нижний был – так бабушка хотела. Хотела, чтоб ближе к реке. Любила она её. А дед не перечил. Попросила – там и поставил.

Мы все молчали. Даже у Димки что-то остановилось в голове. Мы просто сидели и молчали.

– Любила она речку. Так на скамейке на берегу и умерла.

Мы все поодаль сидели. Вон там … – дед показал в сторону реки.

– Ну, давайте, – Димка поднял стакан, замешкался. Перехватил его сверху, сжав всей своей пятерней.

Налили третью!

– Давай, дед, помянем всех.

– Отчего же не помянуть. Помянем, – дед встал и, молча, выпил. Постоял, посмотрел на речку – сел. Встали и мы. Было почему-то не по себе. Так надоело в этой жизни вот так стоять со стаканом в руке, вспоминая… Господи, когда же это кончится!

Да что же это такое? Столько лет прошло. Не могу слышать слово «погибли»… Сколько же это можно? Даже там, тогда, когда молодыми были, 90-е… Все мы такие!.. Чуть ниже и под горлом правее комок стоит всегда.

Налили еще. Сидим. Димка начал ёрзать на лавке.

– А мы вот втроем на последней броне из Афгана, так и не расстаемся. Там уже перед выходом познакомились. Земляки, значит. Вот и не расстаемся. Так вот! – Димка хотел что-то еще сказать, но передумал.

– А как по отчеству-то Вас? – вздохнул Димка.

– А на постой просился – не расслышал?

Димка замялся.

– Да ладно! Как?

– Иван Иванович я. Отец тоже был Иван Иванович. Младший я был. Младшие у нас все Иваны.

– А дети там, внуки есть? Где?

– Внуки?!.. Правнуки уже бегают!

– А мы вот только внуков ждем. Да не дождемся, наверное, в этой жизни.

– Дождетесь! Бабам сейчас тяжело. Понять их надо. Мужиков нет. Вот и ходят яловыми. Их ведь тоже торопить не след! Баба знает! А не знает – не баба!

…– Иван Иваныч, а ты на Войне был?

– Да не ломай ты язык. Просто – Иваныч. Был.

– А где победу встретил?

– Победу? Не знаю, как его теперь зовут, тот остров. На острове.

– Где?

– В океане. От Японии недалеко.

– Это значит – ты в японской участвовал?

– В японской… В Отечественной. Ты думал, Берлину конец, то и войне п…дец. Как бы не так! Война! Она, брат… – Иваныч что-то хотел сказать, да передумал, – заканчивалась ли?.. Там – на востоке ведь тоже головушек лежит немеряно.

Победа – это когда спишь и не вздрагиваешь. Ты после своего Афгана вздрагиваешь? Вот то-то и оно…

– Это вас, значит, с западного фронта – на восточный!

– Да нет. С 43 как были там, так и до 46!

– Не понял… – Димка даже встал, – А чё вы там в 43 делали?

– Тушенку жрали. В Китае. Китайскую.

Дед рассердился, поднялся. Взял со стола вилку , посмотрел на неё… «Вжик…» Вилка воткнулась в кедр … Димка посмотрел на вилку, почему-то на верхушку кедра, потом на нас, потом на деда.

– Стоп! Ничё не понимаю. А Китай при чем?

– Мы были в Китае. Кто другой где был – не знаю. Мы… в Китае.

– Постой! Иваныч! Вы 9 мая в Китае были?

– Вот 9 мая – нет. Уже в бухте. У себя.

– В какой бухте?.. В какой бухте?.. Победа же!..

Димка бегал вокруг стола. Мы тоже сидели, боясь вставить хоть слово.

– 9 мая – Победа! Вы чё, не знали?

– Нет!

– А узнали когда?

– 12-го. От летчиков. Нашу группу тогда на выброску загрузили, а самолет задержали. Вот тогда и узнали.

– Стоп! Стоп! Стоп! – Димка бегал вокруг стола, – Какая выброска?.. Задача на десантирование какая была поставлена?

– Задача?.. А ты кто такой, чтоб спрашивать?..

– Во! Вы видели… «Кто я такой?» Ты понял?.. Кто я такой?..

Димка забегал вокруг стола, смотря то на нас, то на стол, то на кедр. Немного успокоился. Еще налили, выпили. Сел. Молчим. Димка был никакой!..

– Иваныч! Мы все офицеры. Что за задача-то была?.. – встрял в разговор и я.

– «Водрузить на вершине острова знамя СССР и удерживать его неприкосновенность до прихода основных сил», – процитировал кого-то Иваныч.

– И сколько вас было? – опять я встрял, пока Димка приходил в себя.

– Пятеро. Я, Сашка из Костромы, из-под Мологи – Васька, еще Сашка – из Красноярска, и Василий – тот был из Ставрополья.

Вот – все!.. Самолет взять больше не мог. Да других-то и не было никого. У других – другие дела. Никого, кроме нас!

– И от кого же вы его, это Знамя, удерживали? – Димка пришел в себя.

– От всех! «До подхода основных сил».

– Подошли? – Димка почти лег головой на плечо деда.

– Подошли.

– Удержали?

– Удержали…. Удержал.

– Как это – удержал? А парняги?..

– Ребята погибли все.

Димка замолк и стал смотреть под ноги. Редко бывает.

– Дядя Ваня! А как было? – он поднял голову.

– Как было?.. День нормально было. А потом катера подошли. Стрелять начали.

– Японцы?..

– Да чтой-то японцы? Американцы! Флаг, значит, убирайте.

– А вы?

– А что мы? Флаг наш, мы рядом. Если б не было нас… А так?..

…Чё главу-то склонять?

– Так они в атаку ж пошли? – Димка даже привстал.

– Так солдаты ж… Приказали. Пошли!

– А вы?

– Так мы тоже… Солдаты же!

– Та-а-а-к! Значит, вы сверху под флагом… Тьфу – под Знаменем. Они снизу. Кругом камень. Рикошет уходит вверх. Им гранатой не размахнуться… А сколько их?

– Сначала на трех катерах.

Ну, сколько?.. Человек сто! Потом еще высадились. Ну, может – человек двести – триста. Если по пулеметам судить – штатный батальон… ихний. Может еще, что предали им…

Мы притихли.

…– Они вкруг пошли? – спросил я.

– Конечно. А как еще? Нам сверху не всё видно было. Конечно.

Так и пошли. Правильно пошли. Кру́гом.

– И сколько все это было? – Димка не выдержал.

– Дня два.

– Сколько?.. Два дня они вокруг вас пятерых топтались?..

– Не хотели б – не топтались! Люди… Тоже ж люди! О