браслет.

Эли сделала каждой из них по браслету тем летом после Истории с Дженной.

Это должно было навсегда сделать их друзьями, напоминать им о том, что они случайно ослепили Дженну Кавано.

Они не знали, что на самом деле Историей с Дженной был секрет, который Эли скрывала от них, а не секрет, который они скрывали от всех остальных.

Оказалось, что Дженна сама попросила Эли устроить пожар и свалить вину на Тоби.

Один из многих ошеломляющих фактов, который они узнали уже после смерти Эли.

Эмили тяжело сглотнула.

Комок, который стоял в её горле с сентября, хотел вырваться.

Это был первый день Нового Года.

Занятия начинались на следующий день, и Эмили молилась, чтобы этот семестр был не таким насыщенным, как прошлый.

Практически в ту минуту, когда они с подругами ступили на каменную дорожку Розвуд Дэй, для того, чтобы начать одиннадцатый класс, все они получили странные сообщения от некоего Э.

Сначала они все думали, а в случае Эмили — надеялись, что А — это Элисон, их давно потерянная лучшая подруга, но потом рабочие нашли тело Эли, замурованное на заднем дворе её дома.

Сообщения продолжались, затрагивая самые тёмные секреты девочек, а через два жутких месяца девочки обнаружили, что А — это Мона Вандервол.

В средней школе Мона была Фактором страха — измученным ботаником, который шпионил за Эмили, Эли и другими во время их обычных пятничных ночевок, но когда Эли исчезла, Мона вдруг превратилась в королеву школы и стала лучшей подружкой Ханны Марин.

Осенью она нашла дневник Элисон, прочла все секреты, которые Эли написала о своих друзьях, и решила разрушить их жизнь так же как, по ее мнению, Эмили, Ария и другие разрушили её жизнь.

Не только их издёвки, но и огоньки пожара, ослепившего Дженну, обожгли и Мону.

В ночь, когда Мона упала с карьера, чуть не утащив за собой Спенсер, полиция арестовала Йена Томаса, тайного парня Эли, за её убийство.

Суд над Йеном должен был начаться в конце этой недели.

Эмили и остальным пришлось давать показания против него, и выступать в качестве свидетеля оказалось в миллион раз страшнее чем, когда Эмили пришлось спеть на концерте на празднике Розвуд Дэй, но это означало, что их муки скоро закончатся.

Четыре девушки-подростка просто не могли всё это выдержать, поэтому их родители решили обратиться за помощью к специалисту.

Мэрион была лучшим психотерапевтом в Филадельфии.

Вот уже третье воскресенье Эмили и её подруги встречались с ней.

Этот приём был посвящен тому, чтобы девочки освободились от всех ужасных вещей, произошедших с ними.

Мэрион пригладила свою юбку на бедрах, оглядывая вещи, которые выложили девочки.

— Все эти вещи напоминают вам об Элисон, так?

 Все кивнули.

Мэрион рывком открыла черный мешок для мусора.

— Давайте сложим всё сюда.

После того, как я уйду, я хочу чтобы вы, девочки, закопали это на заднем дворе Спенсер.

Этот ритуал будет символизировать похороны Элисон.

И с ней вы похороните всю отрицательную энергию, которая сопровождала вашу с ней дружбу.

Мэрион всегда "перчила" свою речь фразами Нового Века такими как отрицательная энергия и духовная потребность для наименьшего огорчения.

Последняя часть, которую они должны были повторять — смерть Эли не моя вина — снова и снова, и пить вонючий зеленый чай, который должен был "очистить" их виноватые чакры.

Помимо этого, Мэрион заставляла их говорить в зеркало такие вещи как: "А мертва и никогда не вернется, никто больше не хочет мне навредить".

Эмили очень хотела чтобы молитвы сработали: больше всего на свете она хотела вернуться к нормальной жизни.

— Хорошо, встаньте, — сказала Мэрион, протягивая мешок для мусора.

— Давайте сделаем это.

Они все встали.

Нижняя губа Эмили задрожала, когда её взгляд упал на розовый клатч, который Эли подарила ей в шестом классе, когда они подружились.

Может быть, она должна была принести что-то другое на это очищение, например, одну из старых школьных фотографий Эли — их у неё было бесчисленное количество.

Мэрион устремила взгляд на Эмили, кивая в сторону сумочки.

Всхлипывая, Эмили опустила клатч в мешок.

Ария подняла карандаш для рисования, который она принесла, и набросок Эли, стоящей возле школы.

— Я нарисовала это ещё до того, как мы стали друзьями.

Спенсер осторожно держала браслет Истории с Дженной между указательным и большим пальцами за краешек, будто он был покрыт соплями.

— До свидания, — прошептала она решительно.

Ханна закатила глаза, когда кинула в мешок свёрнутый кусок бумаги.

Она не потрудилась объяснить, что это было.

Эмили наблюдала, как Спенсер подняла чёрно-белую фотографию.

На ней была Эли, стоящая рядом с молоденьким Ноэлем Каном.

Они оба смеялись.

Выглядели оно словно близкие друзья.

Эмили схватила руку Спенсер, прежде чем она смогла бросить фото в мешок.

— Где ты его взяла?

— В альбоме выпускников, перед тем, как они выгнали меня, — застенчиво призналась Спенсер.

— Помните, как они сделали целый разворот с фотографиями Эли? Это фото я нашла на полу в монтажной.

— Не кладите её туда, — сказала Эмили, несмотря на строгий взгляд Мэрион.

— Это очень хорошая её фотография.

Спенсер подняла бровь, но молча положила фото на комод из красного дерева рядом с большой железной статуей Эйфелевой башни.

Из всех старых друзей Эли, Эмили тяжелее всех переживала её смерть.

Было похоже, что у неё никогда не было подруги лучше чем Эли, ни до, ни после.

Всё усугублялось тем, что Эли была первой любовью Эмили, самой первой девушкой, которую она поцеловала.

Будь её воля, она бы вообще не хоронила Эли.

Для неё было совершенно нормально вечно хранить вещи, напоминающие об Эли, в своей тумбочке.

— Всё? — Мэрион сморщила свои губы цвета спелого винограда.

Она туго завязала пакет и вручила его Спенсер.

— Пообещайте мне, что закопаете его.

Это поможет.

Честно.

Я думаю, вам следует встретиться во вторник днём, хорошо? Это ваша первая неделя после возвращения в школу, и я хочу, чтобы вы поддерживали связь и приглядывали друг за другом. Вы можете сделать это для меня?

Все хмуро кивнули.

Они последовали за Мэрион из гостиной, вниз по большому мраморному залу Хастингсов, в фойе.

Мэрион попрощалась с ними и залезла в свой огромный Рендж Ровер и включила дворники, чтобы скинуть лишний снег с ветрового стекла.

Большие напольные часы, расположенные в фойе, пробили час.

Спенсер закрыла дверь и повернулась к Эмили и другим.

Красные пластмассовые ручки мешка для мусора свисли с её запястья.

— Ну? —