всколыхнули царство теней... Она являлась здесь из песнопений, как вы внезапно из весны, ее весны, усопшей милой сны.

- Благодарю за память и сонеты! Ох, эти мне поэты! Жизнь упуская, чем живете вы?

- Поэзией.

- Увы! Увы!

- Дитя! Поэзия одна нетленна. А жизнь, как и весна твоя, мгновенна.

- Поэтому я и спешу и жить, и хоть кого-нибудь любить. – И вдруг придумала. - Хотите, мы уедем с вами, для рифмы, ну, в Майами?

Он рассмеялся:

- Добро! Уедем мы в Нью-Йорк на чтенье лекций, кстати...

- Ой! Мне в школе маяться еще три года.

- Есть школы и в Нью-Йорке, а природа там мягче, чем в Москве, твердят.

- Понятно, все смеется, очень рад.

- Ничуть. Как мы надумаем, так будет, что б ни сказали  люди...

И вдруг интимно зазвучавшим голосом:

- Но ты ж меня не знаешь совершенно!

- Прекрасное на свете неизменно!

- Не Эвридика я, ты не Орфей.

- Хотим, мы первообразы людей, вступая в жизнь из детства, когда взыскуем совершенства...

3

Интерьер московской квартиры с мебелью, ныне драгоценной, как антиквариат. В окнах виды Москвы сверху. Дом стоит, очевидно, на холме, сам по себе невысок, верхушки вековых деревьев достигают плоской с оградой крыши, ухоженной, как японский садик. Небо затянуто облаками, и, кажется, наступил вечер, но просвет в вышине изливает свет весеннего дня, с явлением Хора девушек, похожих на изображения на экране за ветками деревьев и вполне реальных.

ХОР ДЕВУШЕК, выступающих в различных обличьях: актрис, светских дам, студенток и ведьм (от трех до семи - ВИКА, ЮНОНА, КАССАНДРА, АСЯ, КСЕНИЯ).

         ХОР  ДЕВУШЕК

         (переговариваясь, пляшут)

- Где мы?  - Кто мы?  - Я помню лишь откуда.

- Мы нимфы из Эллады? -  Голливуда!

- Ах, значит, ведьмы мы? - Нет, из актрис,

Из самых сексуальных! Вот смотри.

- И я могу. - Но нынче ведьмы в моде.

- Сдается мне, мы ныне Оры вроде.

Сплетаем нити судеб мы

Из света вешних звезд и тьмы.

- Что ныне на примете?

- Все то же самое на свете,

Что было и вчера

От ночи до утра.

- Все то же? Да! Уже нет мочи.

- Едва дождались ночи.

(Словно уносятся в темнеющие дали с полосками зари).

Татьяна Дмитриевна и Елена  в гостиной накрывают раздвинутый стол скатертью и пленкой.

Татьяна Дмитриевна осведомляется:

- Елена, как дела?

- Ничего.

- Значит, ничего хорошего?

- Нет, ничего нового. Мы виделись с тобой буквально вчера.

Татьяна Дмитриевна со вздохом:

- Стас все обижается, что мы не предоставили нашу крышу ему под мастерскую?

- С крышей это он сотворил чудо. Это был его проект.

- Еще бы! Художник.

Входит в квартиру Семен Иванович.

Семен Иванович, заглядывая в гостиную:

- Привет! Какой нынче праздник?

Татьяна Дмитриевна с укором:

- Забыл? Разве не ты пригласил Мурановых?

- Ах, да! Василина, приехав в Москву, позвонила, уверенная, что ее дочь бывает у нас. Ан нет. Удивилась. Вероятно, решила снова свести ее с нами. Она была чем-то обеспокоена, ну, я и пригласил их к нам. А где Дима?

Елена, поведя плечом:

- Обещал подъехать.

- Получает гроши, а все засиживается на работе.

Татьяна Дмитриевна:

- Тсс. Не болтай лишнего, хорошо?

Елена, рассмеявшись:

- Особенно о том, что наш Дима  - кандидат в старые холостяки. И тут же сватать первую попавшуюся девушку за сына...

- А хороший парень. Без пяти минут доктор наук.

- Оставь. Кому это интересно сегодня.

В квартиру входят высокого роста с юным лицом девушка и молодой человек интеллигентного вида. Это Роксана Муранова, попросту Сана, и Дмитрий Веснин. К ним выходит Татьяна Дмитриевна.

Сана радостно:

- Добрый вечер, Татьяна Дмитриевна! (Со смехом.) Я заблудилась, и адрес забыла... Думала, узнаю дом, квартиру, а вышла  в какой-то переулок, где увидела Дмитрия, на мое счастье. Я так обрадовалась, что прямо бросилась ему на шею. Дико? И вам рада! (Целует.) Радость мне кружит голову, и я сама не своя. Веду себя, как дикарка.

Семен Иванович с одобрением:

- Это мама твоя любит выдавать себя за дикарку, а обворожительней женщины я не знаю... Кроме моей благоверной...

Татьяна Дмитриевна:

- А где мама?

Сана быстро:

- У нее деловая встреча. (Невольно проговаривает мысли вслух.) Так что придется мне одной отдуваться за ее затею.

Веснины уводят гостью в гостиную, Дмитрий Веснин проходит в свою комнату, смотрится в зеркало.

- Хороша дикарка. Шарм, как у фотомодели.  А вчера приехала из провинции.

Голос Елены:

- Дима! Дима! Где ты?  Покажи гостье квартиру.   

- Что тут показывать? Все на виду.

- А книги? Сана любит читать, стипендию оставляет всю в книжном супермаркете...

- Сколько же книг можно купить на стипендию?

Сана, угадывая иронию и рассмеявшись:

- Целый рюкзак!

Веснин добродушно:

- Верно, изящный рюкзачок с тетрадками для лекций, куда можно положить, кроме косметики, лишь книжки в мягкой обложке.

Сана смеется:

- Откуда вы знаете?!

- Видел девушку под стать вам, кажется, у книжного магазина.

- Антикварная квартира! Ну, прямо квартира-музей... Только кого?

- Как кого? Весниных.

Девушка с лукавым видом:

- А чем Веснины знамениты?

Семен Иванович, проходя мимо:

- Как же! Как же! У нас в роду были и священники, и купцы, и дворяне, коих ныне весьма почитают, и крепостные, и революционеры, хотя о последних ныне меньше вспоминают. А еще архитекторы и…

Татьяна Дмитриевна машет Семену Ивановичу, мол, не мешай.

Сана с восторгом:

- И вид чудесный из окна. Вот Москва, которую я вижу не во всякий день.

Веснин несколько взволнован:

- А где вы живете?

- Что? Откуда я приехала?

- Из Норильска, я помню. А где ваша Академия шоу-бизнеса и общежитие?

- Общежитие? К моему приезду мои родители купили квартиру в Москве.

- Хорошо иметь состоятельных родителей.

- Да. Никаких забот, одни хлопоты, но самые приятные...

- Жить красиво.

- Да. Иначе не стоит и жить. Разве нет?

- Красиво жить не запретишь.

- Жить красиво - это и есть счастье.

- Глядя на вас, с этим трудно не согласиться. Вы прямо излучаете красоту и счастье.

Сана, вспыхивая вся обаянием красоты и счастья:

- Правда?! Но, знаете...

Веснин, любуясь гостьей исподлобья: