всю комнату кричащий что-то телефону, всюду покажется странным.

И не то чтобы этот Римо странно выглядел. Это был темноволосый человек с глубоко сидящими глазами, шести футов ростом и худой как жердь. Плавными движениями он смахивает не на атлета, а скорее на танцора из балета, подумал хозяин. Одет в черную футболку и черные брюки, телосложение как у танцора, а запястья толщиной с банку томатного сока. Последние три месяца Римо почти каждый день приходил сюда за газетами и журналом о шоу-бизнесе. Владельца магазина он не особо интересовал, но однажды, когда явился Римо, за прилавком стояла двадцатипятилетняя дочь хозяина. Когда Римо ушел, она побежала за ним, чтобы дать сдачи с десяти долларов.

– Я же дал вам только пять... – сказал Римо.

– Я могу дать вам сдачу с двадцати!

– Спасибо, не надо, – отказался Римо.

– А с пятидесяти? Со ста?

Но Римо уже сел в машину и укатил. Теперь дочь хозяина парковала свой автомобиль поближе к закусочной, чтобы поймать хотя бы один-единственный взгляд Римо. Тогда-то владелец магазина понял: красив Римо или нет, но что-то притягательное для женщин в нем есть.

– Вы закончили разговор? – спросил он у Римо.

– Да. Вам нужен телефон?

Хозяин закусочной кивнул.

– Дайте трубке остыть, – предложил Римо и подошел к старому азиату, который продолжал листать журналы кончиками пальцев.

– Я просмотрел все эти журналы, – сказал Чиун, подняв глаза на Римо. Он был стар, на сухой желтой коже черепа виднелись остатки седых волос. Рост его едва достигал пяти футов, а вес вряд ли когда-нибудь приближался к ста фунтам. – В них нет ни одной статьи, написанной корейцем. Неудивительно, что никто не покупает мои книги и статьи.

– Ты не можешь их продать, потому что их не пишешь, – заметил Римо. – Сидишь и часами смотришь на чистый лист бумаги, а потом жалуешься, что я слишком громко дышу и мешаю тебе.

– Ты так и делаешь, – подтвердил Чиун.

– Даже когда я нахожусь в лодке посреди залива? – осведомился Римо.

– Твое астматическое дыхание слышно на другом конце страны, – сказал Чиун. – Пойдем же, нам пора.

– Ты опять поедешь?

– И буду ездить столько, сколько потребуется, – ответил Чиун. – Даже если по вине ваших предубежденных против корейцев издателей у меня ничего и не выйдет, это не помешает мне написать сценарий. Я слышал, что в Голливуде есть черный список. Раз есть черный список, чтобы помочь с работой черным, пусть заведут желтый список, и я тоже найду работу.

– Черный список – это не совсем то, что ты думаешь, – сказал Римо, но Чиуна уже не было в закусочной.

Римо пожал плечами, взял свою обычную утреннюю порцию газет и швырнул на прилавок пятерку. Не дожидаясь сдачи, он последовал за Чиуном.

– Сценарий будет как раз для Пола Ньюмена и Роберта Редфорда, – сообщил Чиун. – Как раз то, что им нужно, чтобы стать настоящими звездами.

– Я так понимаю, что никогда не смогу его ни прочесть, ни увидеть. Ты лучше расскажи мне, в чем там дело, а то я никогда не успокоюсь, – попросил Римо.

– Прекрасно. Так слушай же: главный герой – лучший в мире ассасин, глава древнего клана убийц.

– Это ты, – сказал Римо. – Чиун, великий Мастер Дома Синанджу.

– Не перебивай! Этот несчастный человек вынужден против своей воли работать в США, потому что ему нужно золото, дабы спасти от голода и страданий свою маленькую корейскую деревню. Но дают ли ему возможность применять в США свое благородное искусство? Нет. Его делают тренером и заставляют передавать секреты Синанджу толстому и ленивому любителю мяса.

– А это я, – сказал Римо. – Римо Уильямс.

– Они находят этого несчастного любителя мяса, когда тот служит полицейским, хватают его и сажают на электрический стул, который не срабатывает, ибо ничто в Америке не работает, кроме меня. Спасшись от смерти, он занимает место убийцы в секретной организации, борющейся с преступностью в Америке. Организация называется КЮРЕ, и руководит ею слабоумный.

– А вот и Смит! – обрадовался Римо. – Доктор Харолд В.Смит.

– История эта повествует о злоключениях любителя мяса. Неприятности преследуют его, пока он бредет, ковыляя, по своему жизненному пути, а никем не ценимый и не любимый Мастер с риском для собственной драгоценной жизни каждый раз спасает его от смерти. И вот однажды благодарный народ воздает Мастеру по заслугам – ибо даже самые глупые народы могут быть благодарными, – и Америка осыпает его золотом и бриллиантами. И он возвращается в свою родную деревню, чтобы провести остаток жизни в мире и покое, всеми любимый.

– Это все о тебе, – заметил Римо. – А что случилось со мной? С любителем мяса?

– Мелкие детали я еще не обдумывал.

– И для этого нужен Пол Ньюмен и Роберт Редфорд?

– Правильно, – подтвердил Чиун. – Они за это ухватятся.

– А кто из них кого играет? – поинтересовался Римо.

– Ньюмен будет играть Мастера, – сказал Чиун. – Нам придется сделать что-то с этими его смешными круглыми глазами, чтобы заставить их выглядеть как надо.

– Ясно. А Редфорд будет изображать меня.

Чиун повернулся и так посмотрел на Римо, как будто его ученик заговорил на неизвестном языке.

– Редфорд будет играть главу сверхсекретной организации, который, по-твоему, напоминает Смита, – произнес Чиун.

– Тогда кто же играет меня? – удивился Римо.

– Знаешь, Римо, когда снимают фильм, то какую-нибудь женщину назначают ассистентом режиссера, а она уже находит актеров на все мелкие, незначительные роли.

– Мелкая роль? Это ты про меня?

– Точно, – сказал Чиун.

– Ньюмен и Редфорд будут изображать тебя и Смита, а моя роль незначительная?

– Совершенно верно.

– Надеюсь, ты встретишь Ньюмена и Редфорда, – сказал Римо. – Очень надеюсь, что встретишь.

– Конечно, встречу, для того я и еду в этот ресторан. Я слышал, когда они в городе, они всегда там обедают.

– Надеюсь, ты встретишь их. Я в самом деле на это надеюсь.

– Спасибо, Римо, – поблагодарил его Чиун.

– Нет, я действительно надеюсь, что ты их встретишь, – повторил Римо.

Чиун поглядел на него с интересом.

– Ты обиделся, да?

– А почему я не могу обидеться? Для себя и Смита ты находишь звезд, а для меня, значит, довольно и мелкой роли.

– Мы найдем тебе кого-нибудь, вот увидишь. Кого-нибудь похожего на тебя.

– Да? И кого же?

– Сиднея Гринстрита. Я видел его по телевизору, он был совсем неплох.

– Во-первых, он умер, а во-вторых, он весил триста фунтов.

– Ну тогда, Питера Устинова.

– Он говорит не так, как я. У него акцент.

– Мы никогда не закончим фильм, если ты будешь ко всему цепляться, – заметил Чиун.

– Я не собираюсь иметь ничего общего с этим фильмом, – фыркнул Римо.

Надувшись, он остановил