поселился на даче недалеко от Петербурга и там доживал свои дни. Заметно ослабел, стал ходить короткими, быстрыми шажками; пальцы утратили ловкость движений, листы нот он переворачивал с задержкой и как-то всей кистью, сжатой в кулак, при игре в квартете более всего сердился на смычок.

Смычок не прыгал в стаккато, не пел сильным вибрирующим тоном, выходило все скользяще, слабо.

Брюллов сердился: «Ах, черт, здесь бы надо вот так, а в смычке или пружина ослабела, или…» – и досадливо махал рукой.

Всё чаще и чаще приходилось ему выражать музыкальную мысль рукой в воздухе.

О, какая злая шутка старость! Она притупила выражение сильной и красивой мысли, намерение приводила к бессилию и гордую фигуру окутывала жалостью.

Хорошо, что у Брюллова все же не появилось озлобления на наступившую слабость, она не сделала его брюзгливым, ворчливым стариком. Житейская усталость лишь смягчила его порывы. Он стал более созерцательным и радостно просветленным, с его лица не сходила приветливая улыбка.

Но почему его так долго не видно?

Говорят – лежит уже Брюллов тяжело больным.

У него хранились счетоводные книги и чековая книжка на деньги Товарищества. После Лемоха он был казначеем. Как быть? Взять книги – значит указать ему на опасность его положения, он поймет близость конца.

Решено было не беспокоить его денежными расчетами и обходиться проходящими по выставке суммами.

Дело – делом, а жизнь и спокойствие больного товарища были для нас всего дороже.

Но Брюллов был аккуратен и берег свое доброе имя.

Внезапно на квартире Дубовского раздался звонок телефона.

Кто звонит?

– Это Брюллов, приезжайте, я умираю.

Почуяв свой конец, он слабой рукой привел все счета в порядок, подписал чек на всю сумму и буквально дополз к телефону, чтобы вызвать к себе Дубовского, который застал Павла Александровича при последних минутах.

Когда подали в банке чек, там сказали: «Только зная передвижников, мы верим и выдаем по этому чеку деньги. Подпись вашего кассира не из этой деловой жизни – одна волнистая черта».

Получаю записку от Маковского: «Приходите сегодня, помянем Павла Александровича».

Застаю у него наш кружок товарищей-передвижников, а среди гостей – нового молодого виолончелиста.

Играли в память Брюллова трио Чайковского. Виолончелист передавал его сильно и красиво, но не было прежней, как с Брюлловым духовной близости, не было уже жаркого спора у исполнителей. Вошло в состав наш хоть и хорошее, но чужое.

На рояле лежали партии квартетов Гайдна, Моцарта, Бетховена, в хорошо знакомых парусиновых переплетах, а в углу полуосвещенной мастерской стояла оставленная Брюлловым виолончель с оборванной одной струной.

– Это хорошо, батенька мой, что мы помянули Павла Александровича его любимым трио, а кто нас им помянет? Кто из нас сыграет его последним? – сказал Маковский и надолго замолк.

Молчали кругом и все другие.

Примечания

Брюллов Павел Александрович (1840–1914) – живописец-пейзажист. Окончил Петербургский университет, после чего учился в Академии художеств (на архитектурном отделении). На передвижных выставках выступал с 1872 по 1914 г. (с 1874 г. – член Товарищества). П. А. Брюллов был казначеем и членом Правления Товарищества. В 1897–1912 гг. занимал должность хранителя бывш. Музея Александра III. С 1893 г. – действительный член Академии художеств.

Отец его был архитектором…  – Александр Павлович Брюллов (1798–1877) – архитектор и живописец-акварелист, брат К. П. Брюллова.

Патти Аделина (1843–1919) – знаменитая итальянская певица.

Петров Осип Афанасьевич (1806–1878) – замечательный русский певец (бас).

Мамонтов Савва Иванович (1841–1919) – промышленник, строитель железных дорог и финансовый деятель; был крупным меценатом, любителем, скульптором, драматургом и музыкантом. Дом Мамонтова в Москве и его подмосковное имение Абрамцево было центром, объединившим группу выдающихся русских художников, музыкантов, деятелей театра (М. М. Антокольский, В. М. Васнецов, М. А. Врубель, К. А. Коровин, М. В. Нестеров, И. Е. Репин, В. А. Серов, Ф. И. Шаляпин и др.). Многие начинания Мамонтова сыграли значительную роль в развитии русской культуры: его домашний театр, основанная им в Москве Частная опера, кустарная художественная мастерская в Абрамцеве и др. В связи с финансовым банкротством С. И. Мамонтов был в 1899 г. арестован, но судом оправдан и освобожден.

Васнецов Виктор Михайлович (1848–1926) – выдающийся живописец. Окончил Академию художеств в Петербурге. Начав свой творческий путь в 1870-х гг. произведениями бытового жанра («С квартиры на квартиру», «Военная телеграмма», «Преферанс» и др.), позднее обратился к образам национальной истории, русской былины и народной сказки, посвятив им почти целиком свое дальнейшее творчество (картины «После побоища Игоря Святославича с половцами», «Аленушка», «Витязь на распутье», «Богатыри»). Создал также ряд портретов, костюмы и декорации к театральным постановкам («Снегурочка»), работал в области иллюстрации (рисунки к «Песне про купца Калашникова» М. Ю. Лермонтова и др.), религиозной живописи, архитектуры (фасад здания Третьяковской галереи в Москве и др.). На передвижных выставках выступал с 1874 по 1889 г. и в 1897 г. (с 1878 г. – член Товарищества). Был участником выставок «36 художников» и «Союза русских художников».

Картина В. М. Васнецова « Битва славян со скифами » (1881) находится в Государственном Русском музее.

Леман Юрий Яковлевич (1834–1901) – живописец-портретист и жанрист. Окончил петербургскую Академию художеств. Жил большей частью в Париже, писал главным образом женские портреты салонного характера. На передвижных выставках участвовал в 1879–1901 гг. (с 1881 г. – член Товарищества).