которых я никогда не слышал, за исключением одного, которое в устах женщины мне нравится гораздо меньше, чем у нее в руках.

Нора. Я стараюсь отодвинуть мысли о любви как можно дальше. Для любви нет ничего ценного, нет ничего лишенного ценности, потому что любовь бескорыстна, она не ищет ничего, что будет принадлежать только ей. А я хочу, очень хочу найти то, что будет только моим.

Десятник. Вот и я тоже. Ты должна принадлежать мне.

Ева. А почему я не могу стать твоей? Я для тебя на все готова!

Десятник. Мне не нравится, когда себя предлагают, мне нравится, когда женщина знает себе цену.

Ева. Я здесь уже много лет, а ты меня совсем не любишь.

Десятник. Женственность Норы пострадала гораздо меньше, потому что она еще не так долго стоит у станка. Нора — в большей мере женщина, чем ты.

Ева. Но у меня выше производительность труда.

Нора. Сейчас не время для любви, сейчас время искать себя.

Ева. Если ты не можешь меня любить, то хотя бы обрати внимание на тот факт, что темпы производства снижаются, машинный парк не обновляется, а наш поселок приходит в упадок!

Десятник. Женщина ожесточается, если ее чувства остаются без ответа. Ты не должна удивляться, что твоя любовь ко мне остается без ответа.

Ева. Если бы мы не украшали наши дома цветами, отсутствие ремонта еще сильнее бросалось бы в глаза.

Десятник. В тебе нет ни проблеска чувства.

Нора. Народ в своей массе настолько женствен, что его мысли и действия в гораздо большей мере определяются чувствами, нежели трезвым рассудком, говорит Адольф Гитлер.

Ева. Но это же сейчас совершенно не к месту!

Десятник. Мне нравится слушать тебя, Нора! Я не слежу за словами, но твой голос звучит, как музыка. Он музыкален, потому что чувства делают женщину красивой.

Ева. Но я же люблю тебя!

Десятник. А мне какое дело?

Ева. Разве ты не видишь, как наши дома, декорированные цветочными вазами и кружевными занавесками, приходят в упадок? Как рассыпаются садовые гномики? Неужели ты видишь только Нору? Ты же чуть было не стал представителем профсоюза…

Нора (перебивает). Ева, женщины должны быть солидарны и не ревновать друг к другу, потому что от природы они обладают сильным внутренним чувством единства.

Десятник. Когда любишь, упадка не замечаешь. Поэтому, Ева, ты любишь меня вовсе не так сильно, как утверждаешь.

Нора. Ева, где твоя гордость? Почему ты позволяешь так себя унижать?

Ева. В любви нужно уметь забывать о гордости.

Нора. Я бы не смогла. Но я все равно хочу остаться твоей подругой. Ты согласна, Ева?

Ева. Тебе легко быть великодушной!

Десятник. Я хочу Нору. Я хочу Нору.

Нора. Любовь не ищет того, что будет принадлежать только ей. А я хочу, очень хочу найти то, что будет только моим. Я переживаю процесс внутреннего брожения.

Ева. Все равно придет время, когда для чувств не останется времени, потому что эта фабрика пойдет с молотка, потому что наши рабочие места…

Десятник (перебивает). Как раз это мне в тебе и не нравится! У тебя нет времени для чувств. Даже у мужчины должно быть время для чувств.

Нора. И я тоже сильно сопротивляюсь чувствам. Когда испытываешь чувства, часто оказываешься в дураках, потому что становишься слабым.

Ева (десятнику). А вот я люблю тебя! Я не сопротивляюсь.

Нора. Эта среда вообще не создана для того, чтобы будить чувства.

Десятник. Когда любишь, среда исчезает, остается только любовь.

Нора. В нормальной половой жизни ценность женщины определяются ее цельностью и неприступностью; чем больше женщина становится похожа на шлюху, тем меньше она стоит.

Десятник. Я снова не совсем тебя понял. Нора, ты не должна так говорить со мной! Это унижает любящего мужчину.

Ева. Возможно, эта среда будет разрушена, а любовь так и не постучится в твою дверь.

Десятник. Это я понял, и это мне совсем не нравится.

Ева. Я люблю тебя!

Десятник. Но я хочу не тебя, а Нору.

Нора. Но я тебя совсем не люблю.

Десятник. Ты так думаешь только потому, что ты не знаешь, как это — любить меня.

4

Нора подметает пол в цеху, Десятник сидит тут же и наблюдает за ней. Время от времени он пытается дотронуться до нее, но Нора все время уклоняется. Входит Секретарша.

Секретарша. Я должна поставить вас в известность, что завтра после обеда господин директор по персоналу проведет экскурсию по нашему предприятию для господ из дружественной фирмы. Если вы — женщина, то сегодня ваш рабочий день закончится на час раньше, чтобы вы могли навести порядок, и не забудьте, пожалуйста, о клозетах.

Нора. Но я и так все время навожу порядок!

Секретарша. Кроме того, руководство фирмы выразило желание, чтобы вы приготовили небольшую приветственную программу, что-нибудь из области культуры. Как мне сообщили, госпожа Хельмер, вы обладаете известной склонностью к подобным вещам, которую, пожалуй, лучше было бы назвать навыком. Говорят, вы прежде вращались в таких кругах, где культура что-то значила, и это еще в какой-то мере по вам заметно. Так что будьте добры, пару песен со смешанным хором без оркестра, как на прошлогоднем фабричном празднике, потом, может быть, какой-нибудь танцевальный номер, ну, вы сами знаете, что нужно.

Нора. А вы разве не женщина?..

Секретарша. Ну, естественно. А разве не видно?

Нора. Почему же тогда вы выглядите не так, как должна выглядеть женщина? Почему вы не улыбаетесь? Почему вы так серьезны?

Секретарша. Секретарше директора нет необходимости постоянно держать улыбку. Ее жизненные обстоятельства и без того хороши.

Нора. И вы не ощущаете никакого родства со мной?

Секретарша. Когда женщина рожает, ей приходится испытывать определенную боль. Это единственное, что нас объединяет. Хотя, весьма вероятно, что боль я буду чувствовать сильнее, чем вы. (Уходит.)

Нора. Я могла бы завтра станцевать тарантеллу. Меня научил этому мой супруг.

Десятник. Не надо! Не танцуй тарантеллу! Ты увеличишь пропасть между нами.

Нора. Если бы какая-нибудь другая женщина могла станцевать тарантеллу, она бы так и сделала. Но кроме меня порядочных исполнителей здесь нет.

Десятник. Но заводской хор — это уже почти профессионалы!

Нора. Исполнив завтра танец, я тихо уйду из твоей жизни. Прошло еще несколько недель, моя боль стала невыносимой, и эта боль говорит мне, что быть вдали от детей я больше не могу. Долгое испытание позволило мне это осознать.

Десятник. Ты не можешь так поступить, Нора! Ты не можешь уйти!