выскальзывала у него из рук и бессильно повисала. Де Лонг уговаривал матроса и сам начинал верить, что где-то вдалеке, на юге, он видит подымающийся к небу дым.

Он кое-как дотащил Ли до берега. Там, у пустого плота, уже лежали остальные. Были съедены все сапоги, и люди обернули ноги кусками палатки. Алексей уже не мог охотиться. Пожелтевший, сморщенный и какой-то маленький, он лежал рядом с Ли, и видно было, что он не доживет до следующего дня. И действительно, к закату Алексей умер, не выходя из забытья. Де Лонг прикрыл его флагом и вместе с доктором отнес тело на речной лед.

Был ясный, солнечный, но очень холодный день. Всеми постепенно овладевало какое-то безразличие. Только в Де Лонге да в докторе сохранилась еще воля к жизни. Доктор отправился было вперед отыскивать более удобное место для привала, но сбился с пути и вернулся.

Де Лонг все еще вел дневник, но теперь его несгибающиеся пальцы почти не могли держать карандаш, и он помогал себе подбородком. «Сто тридцать первый день, — выводил он. — Около полуночи обнаружили, что Каак, лежавший между мною и доктором, скончался. Около полудня скончался Ли».

Они были уже так слабы, что не могли снести тела на лед и только оттащили их за угол.

Каждый день и каждая ночь приносила еще чью-нибудь смерть. Уже не хватало сил собирать топливо, жевали арктический мох — кипрей и лизали снег. Все постепенно впадали в тяжелую дремоту. Де Лонгу иногда слышались голоса, какие-то крики, казалось, что кто-то зовет его. Тогда он открывал глаза, приподымался и силился рассмотреть что-нибудь сквозь белую пелену снега. Но кругом было все так же пустынно и безмолвно, и только изредка стонал во сне кто-нибудь из товарищей.

Де Лонг теперь механически отмечал в дневнике дни и «выбывших»: «Иверсен скончался рано утром. Ночью умер Дресслер…»

Какие-то далекие-далекие картинки детства вспоминались капитану.

Вот он маленьким мальчиком играет в мяч на зеленой лужайке. Горячее солнце бьет ему прямо в лицо, и он зажмуривается от этих жгучих лучей.

А вот он же в морской куртке, нарядный и веселый, прощается с матерью, и та говорит ему об опасностях, которые таит в себе море.

И еще чьи-то глаза — серые и печальные — глядели на него, и он силился вспомнить, чьи это глаза, пока вдруг не вскрикнул в голос: «Эмма!»

— Джордж… Джордж… Вам плохо? — пробормотал доктор, стараясь дотянуться до капитана.

Но Де Лонг уже очнулся: по очереди подползал он к каждому из своих спутников, трогал их лица. После этого капитан долго лежал, отдыхая. Понадобилось много сил, чтобы нацарапать в дневнике: «Воскресенье, 30 окт. 140-й день. Ночью скончались Бойд и Герц. Умирает Коллинс».

Ему очень хотелось опять увидеть Эмму. Он лег на бок и плотнее зажмурил глаза.

К вечеру снег усилился. Снежинки падали на лицо капитана Большое Сердце и не таяли.

Поднятая рука

Из всего экипажа «Жаннеты» в живых остались только команда китобойного вельбота во главе с Мельвиллем и Даненовером и Ниндеман с Норосом. Чипп и его бот пропали без вести, по-видимому погибли в море. После тяжелейших испытаний Ниндеман и Мельвилль встретились в поселке Булун, и Мельвилль тотчас же решил отправиться на поиски Де Лонга и его отряда. Но организовать поиски в якутском селении было очень трудно. Мельвиллю помогали всем, чем могли, русские ссыльные, которые жили здесь на поселении, но они находились под надзором и не могли свободно передвигаться. Припасов было мало, саней и собак также, и Мельвиллю не удалось найти ничего, кроме нескольких старых стоянок Де Лонга. Между тем наступила глубокая зима, и розыски пришлось отложить на весну. Мельвилль остался в Сибири и всю зиму деятельно готовился к поискам. В середине марта все было готово. Мельвилль с Ниндеманом отправились из Кас-Карту по направлению к Устарду, где капитан Де Лонг пересекал реку. Ниндеман узнал место и начал искать хижину, где умер Эриксен, но найти ее не смог. Тогда вместе с Мельвиллем они отправились в южном направлении, осматривая по дороге все мысы. Наконец у широкой реки Мельвилль увидел следы большого костра.

— Они здесь! — закричал он Ниндеману.

В пятистах метрах от костра из снега торчали четыре палки, связанные канатом. Мельвилль выскочил из саней и увидел высовывающееся из снега дуло ружья. Он думал, что отряд Де Лонга, устав нести груз, оставил здесь часть вещей и оружия.

Вместе с Ниндеманом он подошел к берегу и попытался с помощью компаса определить место, чтобы потом вернуться сюда за вещами. Неожиданно нога Мельвилля наткнулась на какой-то предмет. Звякнула крышка, и он увидел чайник, наполовину занесенный снегом. Он нагнулся, чтобы откопать его, и заметил, что снег в этом месте имеет очертания человеческого тела. И тут вдруг он увидел почти у самого своего лица поднятую маленькую, почти женскую руку. Мельвилль тотчас же узнал ее: это была рука Де Лонга. Капитан лежал головой к северу, лицо его было обращено на запад, рядом лежали доктор Амблер и китаец-повар А Сам.

Примечания

1

Сушеное и превращенное в порошок мясо, смешанное с жиром и специями. Употребляется в пищу путешественниками в Арктике.

(обратно)