Мир Авиации 2001 03

«Мир Авиации», 2001

АВИАЦИОННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ

Издается с 1992 г.

№ 3 (27) 2001 г.

На обложке:

МиГ-25РБФ 2-й эскадрильи 47-го Гвардейского РАП выруливает на парт с 5600-литровым ПТБ для выполнения спецзадания ГШ ВВС. Шаталово, февраль 200) г.

Фото С. Цветкова

В номере использованы фотографии из архивов полка, А. Бондаренко, Н. Левченко, а также офицеров 47-го ГРАП и ветеранов полка, поделившихся воспоминаниями и фотографиями для этого спецвыпуска: Е. Воробьева, В. Кокарева, В. Силантьева, К. Трунова.

Всем им авторы и редакция выражают глубокую признательность.

2 АПДР ГК КА? 47 ГвАПДР ГК КА? 47 ОГРАП? 1046 ЦПЛС РА? 47 ГвРАП

Фото в заголовке: «Пешка» из состава 2 АПДР ГК КА, 1942 г. Специалист по вооружению (слева) готовит самое мощное оборонительное средство — «эрэсы» для стрельбы назад

47 ОГРАП Действуя в интересах главных штабов

Сергей ПАЗЫНИЧ Сергей ЦВЕТКОВ Шаталово — Москва

Повествование о воздушных разведчиках по эффектности вряд ли может сравниться с историей истребительных или бомбардировочных полков. Вместо описаний ожесточенных воздушных боев, десятках сбитых вражеских самолетов или разбитых в пыль мостах, станциях или других объектах отчеты разведчиков внешне выглядят куда более сухими и прозаичными. Однако, если сравнить эффективность боевой работы, вполне возможно, результаты действий разведполка окажутся — по такому фактору, как «сохранение» собственных войск — куда более весомыми, чем у «силовых» коллег. Нелишне вспомнить специфику дальней авиаразведки — полеты в одиночку означали, что надеяться приходилось только на себя, а о многих героических эпизодах мы, возможно, так никогда и не узнаем — эти экипажи по-прежнему остаются «не вернувшимися с боевого задания».

Полк, ставший героем этого рассказа, — больше, чем просто юбиляр, прошедший Отечественную войну почти от первого до последнего дня. Его судьба переплелась со многими событиями, оставившими заметный след в нашей авиации: боевые вылеты в Египте и Чечне, освоение разведчиков Ту-2, Як-27 и, конечно, МиГ-25 — его история начиналась более 30 лет назад в этом полку, и, вероятно, для наших ВВС здесь же и завершится (надеемся, не слишком скоро)…

Трудное рождение

К началу Великой Отечественной войны разведывательная авиация советских ВВС была представлена отдельными разведэскадрильями армейских корпусов и несколькими отдельными разведполками, а значит, роль разведавиации ограничивалась действиями на тактическом, или иногда — оперативном уровнях. Да и оснащение разведполков не позволяло решать более серьезные задачи — даже новые самолеты-разведчики Як-2 и Як-4 отвечали требованиям лишь по такому параметру, как скорость. Нельзя было рассчитывать и на Р-10 или СБ — их скорость, вооружение и дальность не давали возможности действовать сколь-нибудь глубоко над территорией противника без прикрытия. Об устаревших бипланах Р-5 и P-Z вообще говорить не приходилось.

Уже с первых дней фашистской агрессии стало ясно, что эти части не в состоянии обеспечивать Главное командование Красной Армии оперативной развединформацией о положении дел на фронтах. Для решения этой проблемы заместитель начальника штаба ВВС по разведке генерал-лейтенант авиации Д. Д. Грендаль предложил сформировать два-три разведполка, которые вели бы воздушную разведку в интересах главного командования.

Для второй эскадрильи учебного авиационного полка Военно-Воздушной академии командно-штурманского состава (УАП ВА КШС КА) война началась с боевой тревоги утром 22 июня (в августе 2-я АЭ стала основой разведполка). С самых первых дней войны эта эскадрилья на самолетах ДБ-ЗФ выполняла роль маневренного мобильного отряда дальней воздушной разведки. 23 июня была поставлена первая боевая задача: «С 24 июня, разделив эскадрилью на три группы — северную, центральную и южную, выполнить разведку тылов противника на участке линии фронта от Балтики до Черного моря». Для этого группы перебазировались на передовые аэродромы: северная летала из-под Шимска (р-н оз. Ильмень) и Гривочек (возле г. Дно, Псковской обл.); центральная — из-под Минска и Смоленска, а южная — из-под Белой Церкви и Василькова, а позже — из-под Брянска. Здесь самолеты дозаправляли, заряжали аэрофотоаппараты и подвешивались бомбы, а экипажи отдыхали перед боевыми вылетами.

Разведчики взлетали во второй половине ночи, пересекали линию фронта и под покровом темноты уходили вглубь территории противника практически на полный боевой радиус. С рассветом самолеты ложились на обратный курс, и начиналась основная работа — им удалось отснять сотни объектов на вражеской территории. Обратный полет зачастую проходил в условиях сильного зенитного огня и атак истребителей противника. 5 июля в воздушном бою был убит стрелок-радист мл. с-т Федоров, открыв счет потерь дальних разведчиков.

12 июля в боевом вылете пропал без вести самолет ст. л-та Сивера. Лишь 25 июля вернулся стрелок-радист мл. с- т Андреев и рассказал о том, что произошло. В 50 км юго- западнее Орши экипаж обнаружил аэродром противника, где стояли более 20 самолетов Bf 109 и Ju 88. Командир решил проштурмовать его, и на втором заходе ДБ-ЗФ был подбит зенитным огнем. В километре от немецкого аэродрома самолет произвел вынужденную посадку. Штурман ст. л-т Чернов был убит еще в воздухе, а Сивер и стрелок мл. с-т Стрелецкий погибли в перестрелке с немцами.

В то время экипажам еще недоставало ни дисциплины, ни опыта в ведении воздушной разведки — вместо выполнения боевой задачи, которая, напомним, заключалась не только в собственно обнаружении и фотосъемке объектов, но и в доставке полученных сведений командованию, они стремились побыстрее вступить в бой, пытаясь уничтожать врага при любой возможности. Это уже потом, через 5–6 месяцев войны для разведчиков стало правилом: прежде всего — выполнение задания по разведке и доставка полученной информации, встреч с истребителями противника всячески избегать, не допускать штурмовок войск противника. А поначалу преобладание эмоций над выполнением долга и стремление нанести урон врагу приводили к неоправданным потерям.

В первые часы 13 июля с аэродрома подскока Гривочки взлетел на задание ДБ-ЗФ ст. л-та Климанова.

Машина держала курс вдоль побережья Балтийского моря. На борту находились летчик-наблюдатель ст. л-т Политыкин и стрелок-радист ст. с-т Сыроваткин. Разведчикам предстояло на обратном маршруте, после рассвета, сфотографировать все порты, ж/д станции,