просто версия, Чарли. Там же были отпечатки пальцев.
— Или не были — прошло двенадцать лет. К тому же я несколько раз брал пистолет в руки без перчаток. Стюарт даже выстрелил из него.
— Но, кроме того, есть свидетели. К примеру, мать Лауиса Рейкера. Она ведь так тебе помогла.
Я шумно втянул воздух через стиснутые зубы.
— Честно? Я предполагал, что ты уже обо всем догадалась.
— Догадалась? Я не понимаю.
— Помнишь, что со мной случилось в доме Карине Рейкер.
— Аллергия на кошек?
— А теперь вспомни, что я рассказывал тебе о встрече на фабрике.
— Судя по всему, там ты не чихал. И что с того? В доме концентрация аллергенов гораздо выше, чем на свежем воздухе.
— Но в доме Карине Рейкер у меня был очень острый приступ аллергии, Вик.
— И что?
— Видать, придется все-таки тебе все разжевать. Карине Рейкер, которая приезжала на фабрику, и Карине Рейкер, у которой я побывал, — две разные женщины.
— Так было две Карине Рейкер?
— Только одна.
— Тогда…
— Подстава. Одна из знакомых Стюарта.
— Но… пистолет… тот самый, который бедный Лауис получил от Ван Зандта.
— Пистолет ей дал я.
— Ничего не понимаю. Чарли, ты сознательно мутишь воду. Как пистолет попал к тебе?
— А ты вспомни, чем я занимаюсь, когда не пишу книги. Я нашел пистолет в доме настоящей Карине Рейкер. Помнишь, я тебе говорил, что до встречи на фабрике мы со Стюартом занимались одним делом. Так вот, мы поехали к Карине Рейкер, и, пока Стюарт общался с дамой, я заглянул в ее спальню. Пистолет лежал в гардеробе.
— Но это был не тот пистолет. Ты всех обманул.
— Не совсем. Пистолет был, между прочим, настоящий. И он не отличался от того, что уже был у меня. К тому же я готов поспорить на очень большую сумму, что Ван Зандт вооружал своих охранников.
— И все же…
— И все же ты разочарована.
— Все это…
— Дурно пахнет?
— Что-то в этом роде.
— Но я отношусь к тем, кто верит, что цель оправдывает средства.
— И Резерфорд охотно тебе помогал.
— Стюарт, ты хочешь сказать. Не думаю, что из-за этого у него развилась бессонница.
— Он не попросил часть алмазов?
— Он не попросил, а я не предложил. Он, как ты помнишь, получил от меня шесть тысяч евро, и, полагаю, этого ему хватит до следующей аферы.
— Это не наша забота.
— Послушай, ты, возможно, будешь нервничать, но реальность такова, что большая часть алмазов сейчас у меня.
— Я бы, наверное, не стала нервничать, если бы среди всего этого безумия ты выкроил время и разрешил неувязку с портфелем. Иначе я не смогу продать твою книгу.
— Ах, да… моя книга. Хорошо, что ты напомнила. Видишь ли, Вик, я решил забыть о ней.
— Нет, ты шутишь! Чарли, ты так не можешь поступить! Я надеюсь, что ты скоро вновь возьмешься за эту книгу. Я знаю, что возьмешься. Давай вместе подумаем над тем, что делать с портфелем. Тем более что теперь свободного времени у тебя побольше.
— Не лежит у меня сердце к этой книге. По правде говоря, я хочу написать другую. Сюжет есть — вся эта амстердамская история. Надо лишь изменить несколько имен и, может быть, добавить пару-тройку эпизодов. Что скажешь?
— Ты собрался написать мемуары? Не знаю, Чарли. Полагаю, может сработать. Но нужно придумать хорошее название.
— Странное дело, я тоже об этом подумал.